Сатира. Юмор (сборник). Анатолий Никифорович Санжаровский

мне сейчас за три рубля целого слона – откажусь. Ей-богу, откажусь!

      Рисунок Василя Чечвянского. (Журнал «Червоний перецъ», № 3 за 1927 год.)

      Принципияльно

      Дорогие гости, – проговорил хозяин Иван Иванович Ковдя, поднося чарку, – прежде чем выпить, предлагаю сегодня за столом совсем не говорить по-украински и, вообще, про украинизацию. Имеем же мы, наконец, право хоть дома не вспоминать про угнетение наших общественных прав. Для этого я и плакат вывесил – обратите внимание…

      Присутствующие увидели на стене написанный по-русски плакат «Разговаривать только на русском языке».

      – Как общество относится к моему предложению?

      – Согласен, согласен! Браво! Хорошо! – зазвенели радостные голоса.

      – Ну и штукарь же Иван Иванович – всегда что-нибудь придумает и правильно. К черту ту украинизацию – она и на службе надоела… Все те прилагательные и словари…

      Гости выпили по одной, по второй, по третьей. Начался разговор.

      – Бываете в театре? – спрашивает Ивана Ивановича его соседка, молодая блондинка с накрашенными до отказу губами.

      – Бываю. Был вот на «Сэди»[7] в «Березоли»[8]. Хорошая пьеса и играют хорошо! Ужвий, Крушельницкий… Вообще мне нравится.

      – А в оперетке бываете?

      – Были недавно с супругой на «Принцессе цирка». Ах! Татьяна Бах!..

      – Я тоже была. Правда, прекрасно? Особенно балет. Я в восторге! Слава Богу, что хоть до оперетки не дошла та украинизация, а то ж понимаете…

      – Они доберутся, будьте уверены… Будет и Татьяна Бах петь и танцевать украинским языком. Вот увидите.

      – Товарищи! – послышалось с другого конца стола. – Мы ж договорились не говорить про украинизацию, а сам хозяин первый нарушает. Неужели нет другой темы для беседы? Иван Иванович, что вы…

      – Миль пардон! Не буду! Извините! Степан Степанович, налейте всем, пожалуйста, да выпьем…

      Все охотно выпили.

      – А водка, знаете, ничего стала. Крепкая и недорогая, – говорит один из гостей. – И, знаете, совсем не жаль, что она украинизирована…

      – А сколько там той украинизации? «Хлiбне вино» вместо «хлебное вино», – говорит Степан Степанович, пожилой человек с пузком и в очках. – И вообще, господа, я заметил, что в деле украинизации питья ориентироваться довольно легко: «вино» и будет вино, «коньяк» – коньяк, «пиво» – пиво, «спотикач» – спотыкач, «ром» – ром, «барзак» – барзак, «Абрау-Дюрсо» – Абрау-Дюрсо…

      – И действительно, – радостно подхватывает хозяин Иван Иванович. – И если б в других областях было так легко, то, уверяю, мы б все имели первую категорию. А то выпить легко, а закусить не очень. С закускою уже без словаря не обойдешься. Да я, например. Почему у меня вторая категория. Спрашивают меня на экзамене, как будет по-украински котлета. Я говорю «каклета». И, верите,

7

«Сэди» – пьеса Сомерсета Моэма. Перевод с английского Корнея Чуковского.

8

Березиль – украинский театр-студия, основанный в 1922 году в Киеве, с 1926 в Харькове (ныне Харьковский Украинский академический драматический театр имени Т. Г. Шевченко). Сейчас название «Березиль» носит малая сцена этого театра.