Fide Sanctus 1. Homo sum. Анна Леонова

вдоль джинсов, и с неё капал куриный бульон.

      – Я не… поэтому, – запнувшись, пояснил он и снова несколько раз кашлянул. – Чёрт его знает. Может, из-за того, что ногу промочил.

      Расскажи ещё, какие трусы сегодня надел.

      – Там, где умывальники, есть змеевик, – сообщила повариха, снова энергично помешав курицу. – Можно повесить носок на него. И даже туфлю приткнуть.

      – Да нет, – по-светски машинально отозвался он. – Неудобно как-то.

      – Там есть табуретка, чтобы сидеть, пока что-то срочное сохнет, – без тени улыбки обнадёжила его она.

      О да, так гораздо удобнее.

      – Такие подробные детали операции, – лениво уронил он.

      Ехидство упрямо не сдавалось. Превосходство в беседе всё ещё зачем-то было нужно.

      – Я там часто сижу, – её губы тронула едва уловимая усмешка.

      – Сушишь носки? – отгоняя непонятное смущение съехидничал он.

      – Проветриваю мозги, – неприязненно отозвалась девушка. – Там почти всегда никого.

      Повисло почти осязаемое молчание. Подавив резкое желание послушаться отправиться сушить носок, он с расстановкой произнёс:

      – Я не трону курицу, можешь сходить в комнату.

      Она снова прищурилась, и её глаза сверкнули парой лукавых смешинок.

      – Нет, не обедал, – запоздало ответил он; канат между глазными яблоками слабел. – Но не трону. А когда придёшь, пойду сушиться.

      Раз там почти всегда никого.

      – Хорошо, – просто ответила она и обошла его, исчезнув в дверном проёме.

      Через полминуты где-то в коридоре хлопнула фанерная дверь.

      Не сдержавшись, он дёрнул носом в направлении кастрюли. Пахло мягко и густо, тушёным мясом со специями. Желудок предательски заурчал, успев соскучиться по еде с семи утра. Вскоре фанера вдали снова хлопнула, и вызывающий доверие сторож поспешно отступил от плиты, скрывая желание вероломно присвоить вверенный ему объект.

      Спустя несколько шлёпаний по бетону секунд она возникла в кухне, одной рукой держа две тарелки и две вилки, а другой отбрасывая со лба волосы.

      Они похожи на взорванный стог. Идеально.

      Самые короткие из них трепетали на уровне глаз, а самые длинные касались острых ключиц, что виднелись в вырезе рубашки.

      Кажется, это называется стрижка каскадом.

      Под ложечкой хмыкнуло презрение к хозяйской эрудиции в подобных вопросах.

      Остановившись у плиты, девушка ловко выудила из кастрюли и водрузила на тарелку сочное куриное бедро.

      – Гарнира нет, – констатировала она, снабдив натюрморт вилкой и протянув тарелку ему.

      – Это мне? – ляпнул он, против воли втягивая носом запах курицы.

      Она выразительно заглянула ему за спину, прищурилась… Перевела взгляд влево… вправо… а потом, вытянув шею, – на шее проступило тугое сухожилие – обернулась назад.

      – Ты видишь здесь кого-то ещё? – вкрадчиво раздражённо поинтересовалась она.

      Твою мать, как остроумно.

      Шевельнувшееся в груди раздражение было, впрочем, довольно ленивым. Подложив