Шоумен. Король и Злой Горбун. Владимир Гриньков

Михайловича. Бездна чувств! Море переживаний! Жизнь или смерть!

      – Посмотрите ещё, – попросил следователь.

      Он по должности не мог смириться с поражением. Уж из шестерых-то подозреваемых можно выбрать одного виноватого! Это же так просто!

      – Нет! – покачала головой женщина. – Не вижу я его тут.

      И даже виновато вздохнула.

      – А этот? – подсказал ей Федько.

      Не выдержал всё-таки!

      Женщина взглянула на него, потом на указанного им парня.

      – Нет, – сказала и опять вздохнула.

      И снова повернулась к Федько. И все вдруг увидели, как она начинает стремительно меняться в лице. Менялась в лице и пятилась.

      – Что такое? – обеспокоился Михаил Михайлович.

      – Он! – потрясённо выдохнула женщина.

      Судорожно вздохнула и взвизгнула:

      – Он! Ой, мамочки! Он! Он грабил!

      – Что такое? – повторил Федько, багровея лицом.

      – Он! – визжала женщина. – Ой, спасите меня! Вот он – бандит!

      Она ломилась в дверь, но никак не могла выйти, потому что надо было повернуть ручку, а женщина пребывала в такой истерике, что ничего не понимала.

      – Вы о чём? – изобразил непонимание следователь.

      – Вот он стену ломал!

      – Михал Михалыч? – изумился следователь.

      – Не знаю, как его зовут! – рыдала женщина. – Но рожу эту бандитскую я запомнила на всю жизнь!

      – Вы полегче! – оскорбился Федько.

      – Он! Он! – упорствовала женщина.

      – Вы уверены? – заинтересовался следователь.

      – Ну конечно! Только сейчас он в рубашке, а тогда в куртке был!

      – В какой куртке? – быстро спросил следователь, и его взгляд стал холодным и цепким.

      – В синей. А вот здесь у него карманы.

      – Какие?

      – Чёрные такие.

      Михаил Михайлович потерял дар речи. Хотел что-то сказать – и не мог. Его куртка – синяя, с чёрными накладными карманами – висела сейчас в кабинете следователя. И следователь, похоже, тоже об этом вспомнил. Ушёл и через минуту вернулся с курткой.

      – Эта?

      – Она самая, – плача, подтвердила женщина.

      – Врёт! – взъярился Федько.

      Он был возбуждён и готовился защищать собственную честь до последнего. Но следователь, кажется, уже выстраивал собственную схему.

      – Вы уверены? – уточнил он.

      – Я же его видела, вот как сейчас.

      – Как всё было?

      – Я вам уже рассказывала. Слышу – грохот. Зашла за угол, а этот вот …

      – Врёшь! – вскинулся Федько.

      – Молчать! – осадил его следователь.

      И уже спокойнее – женщине:

      – Продолжайте, пожалуйста.

      – Он, значит, стену крушит …

      – Да я не мог!

      – А чем крушит? – уточнил у женщины следователь, будто вовсе не замечая возмущения Михаила Михайловича.

      – Кувалдой.

      – Да не мог я! – почти простонал Федько. – Я же кувалду не подниму! Здоровье не то!

      Всё происходящее ещё не казалось ему ужасным и непоправимым.