Игры ангелов. Нора Робертс

столько, сколько и он.

      Она напряглась. Больше всего ей сейчас хотелось броситься ему на шею и как следует выплакаться. Однако она сдержалась, только изо всех сил сжала руки на коленях.

      – Спасибо.

      – Ладно, мне пора домой. На твоем месте я бы последовал совету шерифа и выбросил все это из головы. Прими таблетку и отправляйся в постель.

      – Откуда вы знаете, что у меня есть таблетки?

      Броуди усмехнулся.

      – Выпей снотворное и баиньки. А завтра я, так уж и быть, расскажу тебе о том, что нам удалось узнать.

      – Чудесно, – она вскочила и направилась к двери. – Спокойной ночи.

      Броуди, довольный тем, что оставляет ее не столько расстроенной, сколько рассерженной, вышел из квартиры.

      Рис заперла дверь, проверила замок и окна. По привычке она направилась было к кухне, чтобы привести все в порядок, но затем передумала и села за ноутбук.

      Она опишет это все в своем журнале. Все, что только сможет вспомнить.

      Когда Рис усаживалась за стол, Рик как раз открывал дверь в свой офис. Войдя внутрь, он включил свет и разделся, после чего направился в маленькую комнатку для отдыха, чтобы сварить кофе.

      Пока тот варился, Рик позвонил домой. Как он и ожидал, трубку сняла старшая дочь.

      – Привет, папуля! Можно я накрашу ресницы, когда пойду на школьный бал? Совсем чуть. Все девочки будут с накрашенными ресницами! Пожалуйста!

      Он устало потер руками лицо. Ей еще нет и тринадцати, а на уме уже тушь для ресниц и танцы.

      – А что говорит мама?

      – Она сказала, что подумает. Папа…

      – Тогда и я подумаю. Позови-ка маму к телефону.

      – Разве ты не придешь домой? Мы могли бы все обсудить.

      Господи помилуй.

      – Я сегодня работаю допоздна, так что обсуждение придется отложить на завтра. А пока позови маму.

      – Ма! Там папа звонит. Он сегодня задерживается, а завтра мы поговорим о том, как мне идти на танцы. С накрашенными ресницами, как все нормальные люди, или нет.

      – Признательна за сообщение.

      По голосу было слышно, что Дебби Мардсон не столько раздражена, сколько заинтригована. «Как она умудряется не сердиться?» – подумал Рик.

      – Я-то думала, ты уже едешь домой, – раздался в трубке голос Дебби.

      – Увы, пришлось задержаться. Даже не знаю, когда освобожусь. С какой стати этой девчонке красить ресницы? Ни у кого в Вайоминге нет таких длинных ресниц!

      – По той же причине, по которой это делаю я, – они у нее светлые. Тушь – необходимейшая вещь для всех женщин.

      – Так ты хочешь ей разрешить?

      – Я пока думаю.

      Раздраженно морщась, Рик потер шею. Увы, к его мужскому мнению никто не собирался прислушиваться.

      – Сначала была губная помада.

      – Блеск, – поправила его Дебби. – Блеск для губ.

      – Да что бы там ни было. Теперь вот тушь для ресниц. А скоро она захочет сделать тату. Просто светопреставление какое-то.

      – Полагаю, что тату нам пока не грозит. Может, позвонишь перед тем, как ехать домой? Я