Игры ангелов. Нора Робертс

хмыкнула бы – без надменности, но все же.

      – Да, – ответила она.

      – Как кстати, а то Джоани уволила нашего пару дней назад, – официантка поднесла свободную руку к губам тем характерным жестом, который однозначно указывал на выпивку.

      – Понятно.

      – Она наняла его в феврале, когда он впервые появился в городе. Заявил, что обрел Христа и теперь хочет нести его слово людям.

      Качнув головой, девушка одарила Рис задорной улыбкой.

      – Что касается его проповедей, то они были настолько занудны, что мне всегда хотелось заткнуть ему рот. Ну а потом, как я понимаю, он обрел бутылку. Этим, собственно, все и кончилось… Ладно. Почему бы тебе не присесть за стойкой? Я пока схожу за Джоани. Хочешь кофе?

      – Пожалуй, лучше чаю.

      – Без проблем.

      Никто не заставляет ее устраиваться в ресторан, напомнила себе Рис, осторожно усаживаясь на стул и вытирая о джинсы вспотевшие ладони. Даже если ей предложат эту работу, совсем необязательно соглашаться. Почему бы, например, не заняться уборкой гостиницы или не отыскать это ранчо для туристов?

      На проигрывателе мелькнул новый номер, и Шания Твейн запела о том, что почувствовала себя женщиной.

      Подойдя к грилю, официантка коснулась плеча невысокой, крепко сбитой женщины. Спустя мгновение та обернулась и бросила взгляд на Рис. Затем кивнула. Официантка вновь вернулась к стойке, только теперь в руках у нее была белая чашка с кипятком и пакетик «Липтона» на блюдце.

      – Джоани сейчас придет. Хочешь перекусить? Мясной рулет сегодня чудо как хорош. К нему могу принести картофельное пюре, зеленую фасоль и хлебцы.

      – Спасибо, но я пока обойдусь чаем.

      Вряд ли она сможет проглотить хоть кусок, пока в животе у нее так и крутит от нервного напряжения. Паника, сжимавшая грудь плотными тисками, уже готова была прорваться наружу.

      Может, лучше все-таки уйти? Вернуться назад, к машине. А как только та будет готова, сразу же уехать из города. К черту знаки.

      Голову Джоани венчала копна белокурых волос. Повязанный вокруг талии белый фартук был весь заляпан пятнами жира. На ногах у женщины красовались кеды такого же пунцового оттенка, какими были полы в ресторане. Джоани решительно направилась к стойке, на ходу вытирая руки кухонным полотенцем.

      Женщина окинула Рис оценивающим взглядом холодных глаз, скорее серых, чем голубых.

      – Это вы повар? – голос ее звучал с хрипотцой, выдававшей заядлого курильщика.

      – Я.

      – Готовите профессионально или просто для того, чтобы было чем перекусить?

      – Профессионально. Я работала поваром в Бостоне, – стараясь справиться с волнением, Рис надорвала пакетик «Липтона».

      Рот у Джоани, словно бы в противовес жестким глазам, был мягким, почти что детских очертаний. А еще Рис заметила старый шрам, тянувшийся белой полоской от уха до подбородка.

      – Бостон, – Джоани привычным жестом сунула полотенце за пояс фартука. – Далековато забрались.

      – Да.

      – Не знаю, так ли уж мне нужен повар