Балканский венец. Том 2. Вук Задунайский

что на вождя нашего Караджорджу сегодня ночью будет покушение…

      – Да как же…

      – Нашлись предатели, они всегда находятся.

      – Да кто же…

      – Князь Вуица…

      – Так вот оно как… А уверен ли…

      – Точные сведения.

      – Но как он решился? Он же кум Вождю. Как можно пойти на такое? Что ему Милош посулил за это?

      – Что посулил, не знаю. Ведаю только, что обещал Вуица Милошу голову Караджорджи, а Милош собирается послать ее султану…

      – Ох ты ж… Вот ведь не было в Сербии случая, чтобы брат не предал брата… А Милош-то, Милош! Иуда!

      – Не время предаваться унынию, – подытожил король. – Мы должны предотвратить эту беду! Мы с тобой поедем сегодня в Радованье и предупредим вождя обо всем.

      – Да! Именно так! Я был с Караджорджей в деле под Иванковацем, там мы знатно нагрели турок. А где, ты думаешь, я получил эти шрамы? С тех пор я должник его. Только, мил человек, я тебе буду обузой, ты без меня быстрее доедешь.

      – Это только с одной стороны быстрее. А с другой… Я ж ведь из Франции, здесь давно не был, многое позабыл…

      – А, то-то смотрю я, странный ты какой-то, будто и не наш вовсе. По-сербски говоришь складно, хотя у нас так не говорят.

      – Я долго жил в эмиграции…

      – От турок небось спасался?

      – От них. И от предателей Обреновичей.

      Король вынужден был, скрепя сердце, слегка приврать, чтобы расположить к себе этого убогого, оказавшегося к тому же ветераном первого восстания. Тот, судя по всему, поверил.

      – Хорошо ты все придумал, уважаемый, только я до Радованья неделю идти буду – и то не дойду.

      – А мы наймем повозку.

      – Эт другое дело. Только для этого денежка потребна.

      – Денежка есть.

      Король поискал по карманам. Опять, опять забыл он взять с собой деньги! Пришлось вновь снимать орден.

      – Вот, этого нам с лихвой хватит.

      Нищий очумело воззрился на орденскую звезду.

      – Ну и чудная звезда, – сказал он. – Сроду такой не видал.

      – Это французский орден. А теперь нам надо в Велику Плану, продать его. Монашки там как, подсобят?

      – А куда денутся? Скоро должны уже выехать. Они всегда берут меня. Но вот тебя возьмут ли?

      – За меня не беспокойся. Просто делай вид, что меня нет. Так мы вызовем меньше подозрений, а то тут небось на дорогах шныряют засланцы Вуицы.

      – И то, – нищий почесал свое грязное ухо.

      Они устроились на телеге, в которую запряжена была старая кляча. Управляла всем этим престарелая монахиня, усевшаяся на козлах чуть ли не по-турецки и курившая трубку. На болтовню и дергания нищего она не обращала никакого внимания – как видно, привыкла уже. Не быстро, но они все-таки добрались до Великой Планы. На одной из улочек, ведущей на центральную площадь, в приземистом домишке располагалась меняльная лавка Соломона. Их путь лежал туда.

      В лавке было полутемно. Соломон сидел за столом из старого,