Щуки в море. Ярослав Васильевич Ворон

детстве, ты же знаешь… Подожди, как «вся»? Я же про одну Дашу говорю.

      – Ну не «вся», но «квалифицированное большинство»! У Романа тоже сирень вместо мозгов… то есть, виноват, астры, сентябрь же. Только об Ане и думает. И она, главное, тоже на него посматривает!

      – Что-о? Срочно собираем всех! – Лесная Сестра при необходимости умела быть очень решительной. – И Ларису тоже! Я к гному!

      – Подожди, что ты собралась заказывать?

      – Парюру для Ани, конечно! Рановато ей, я понимаю, но если она отдастся любви, оставаясь ученицей, то может потерять себя.

      – Закажи ей ещё серьги кольцами, она всегда хотела такие, – подмигнул Страж Вихрей. – Уж я-то с ней общался как бы не больше тебя. И закажи нательные цепочки с нашими камнями всем, у кого ещё нет. Я-то ладно, могу делать свой перстень невидимым и не руками работаю, а вот Виктору с Романом всё время снимать приходится.

      – Ох, спасибо, что напомнил! Белке тоже нужно, её в школе уже задолбали.

      – За слишком роскошные для первоклассницы серёжки?

      – Конечно. Учительница у неё хорошая, но признаётся, что аж сама завидует, и жалуется, что девочки на уроке не на доску смотрят, а на Белку.

      – Ну ещё бы! Так что, устроим кампанию «Регалии не светим»?

      – Мне тогда тоже придётся напрячь твоего гнома, – подала голос Ледяная Дева. – Если из «молодой гвардии» пока можно рассчитывать только на одну Ларису, то…

      – Поняла, – перебила Ната. – Короче, собирайте пока всех, кроме Даши с Лёней, а я к гному, на Тарлаон и по магазинам!

      * * *

      Отправив заказчику обработанные фотографии, Алексей опустился в кресло и принялся невидяще перебирать страницы книги. Вот и прошёл очередной день, очередное «вот и всё»! То есть день-то не кончился, но именно что прошёл. Конечно, главное для мужчины – его дело, но когда дело сделано, такой чудесный тихий вечер так жалко отдавать пустоте!

      Да, он отпустил Олю и отомстил за неё, и она тоже отпустила его. Нет уже той грызущей одиннадцатилетней тоски, но есть – пустота. Точнее, её нет, ведь пустота – это небытие.

      Можно ли заполнить небытие – памятью, тихой печалью? Он отпустил, но – помнит. Как будто только что расстались, хотя на самом деле – позавчера… Позавчера? Алексей внезапно осознал, что вместо Оли в очередной раз вспоминает Дашу.

      «Нельзя!» – попытался он отогнать наваждение. – «Ты очень виноват перед ней, это раз. Второе – именно её отец убил Олю, хоть ты потом отпустил и его тоже. А четырнадцать лет разницы в возрасте? Уже одно это – непреодолимая пропасть! И вообще смешно – потрёпанный жизнью застарелый одиночка думает о фее! И всё равно – Даша, Дашенька…»

      – Я здесь, Лёшик… – он даже не заметил, когда в комнате появилась Даша.

      Не «фея» – просто милая девушка. Мягкая. Тёплая. Любимая… Ну вот, опять «любимая»! Он же запрещает себе любить, тем более её!

      – Лёшик, я люблю тебя… – чуть печальные зелёные глаза смотрели с неизбывной надеждой.

      – О Господи… – прошептал