100 грамм предательства. Мария Слуницкая

в руках моё сокровище – полупустую фляжку с водой. На ощупь она шершавая и холодная. Впрочем, холод здесь – полноправный хозяин. Даже мои кости промёрзли насквозь.

      Отвинчиваю крышку и смачиваю иссушенные губы. Воду приходится экономить, но с каждой новой фляжки я позволяю себе смочить край рубашки и протереть лицо… Жалкое подобие душа. И каждый раз в нос ударяет знакомый аромат. Рубашка до сих пор пахнет им.

      Игра воображения.

      Ведь не может вещь хранить чей-то запах так долго, особенно после всего, что со мной произошло?

      Голова кружится от недостатка еды и воды. Слабость такая, что порой кажется, если усну – не проснусь. Иногда я даже малодушно помышляю о смерти – лучше умереть, чем гнить здесь до скончания времён. Тем более, время здесь совершенно другое.

      Суровое и беспощадное.

      Я как будто угодила в безвременье и застряла тут навеки. Порой мне чудится, что секунды застыли или едва ползут престарелой улиткой.

      Мир всё-таки исчез.

      Остались только его очертания где-то в глубине памяти, на верхнем этаже и за массивной железной дверью с несколькими засовами.

      Будто сон.

      Далёкий и нереальный.

      Где-то там бродят люди, которых я когда-то знала.

      Мелькают места, где бывала.

      И витают чувства, которые испытывала когда-то.

      Даже он притаился в самом тёмном углу, делая вид, что не помнит меня. Не знает. Или не хочет знать. Впрочем, как и я его. Гоню от себя бесполезные мысли – какой от них теперь прок?

      Пытаюсь сосчитать, сколько меня уже тут держат. Пробую вести счёт минутам, часам, дням, но слишком часто проваливаюсь в беспокойный сон, а, проснувшись, снова теряюсь во времени, словно корабль, сиротливо дрейфующий в море.

      В какой-то момент вся прежняя жизнь начинает казаться иллюзией, а я себе – одиноким призраком. Всё, о чём мечтаю – хоть одним глазком увидеть клочок неба, и без разницы, каким оно будет: лазурно-молочным или дождливо-тоскливым.

      А ещё до безумия хочется глотнуть свежего воздуха и ощутить кожей нежные поцелуи ветра.

      5 глава. Прогулка с ветерком или игра в прятки

      Заскрипев, кабинка сильно наклоняется, бросая нас вперёд, прямо на прозрачную стену. Затем, снова качнувшись, она возвращается на место. От подобных качелей в животе у меня образовалась такая же пустота, как и снаружи.

      Слава эйдосу, мы остановились. Наступила тишина. Такая звенящая, что аж уши заложило.

      – Ты идиот! – вскинулась Тина. – И что теперь?

      Лицо девушки превратилось в гримасу и стало походить на сморщенного мопса.

      – Помолчи! – Фолк со всей силы тянет двери в разные стороны, стараясь их раздвинуть. – Бубба, помоги!

      Бублик бросается к нему, а мои внутренности сводит так, что я не могу пошевелиться. Через минуту створки разъезжаются, образуя по середине щель.

      – Высоты боишься? – спрашивает меня Фолк.

      – Не знаю… – от его вопроса в области живота теперь всё похолодело и свернулось тугим узлом.

      – Сейчас узнаешь…

      – Шевелись! –