Последний молот. Арсений Михайлович Зензин

выкованного в горниле страданий лича.

      Борясь с желанием начать крушить пробегающих мимо него вопящих людей, повинных в сегодняшней трагедии не меньше отца настоятеля. Молот, не мешкая, промедление смерти подобно, вырывал из стремящегося мимо него безудержного потока, первого попавшегося человека. Схватив окровавленной левой ладонью за сюрко скрывающее кольчугу, совсем ещё молодого крепкого на вид стражника с редким для его брата двуручным мастодонтом фламбертом за спиной.

      – Моя лошадь за несколько домов отсюда! Седлай и скачи до самого Рейвенхола до самой цитадели моего ордена, что расположена в предгорьях Дрогдира в пол сотни лиг по восточному тракту.

      Молот! Каким же проклятьем или света промыслом занесло тебя сюда, чуть замешкалась приговорённая, ожигая кровавыми глазами Ворона бдящего, отворившего на одной из улиц путь к отступлению для её палачей. «Я не хочу убивать его! – часть сознания полыхнула от воспоминания полугодовой давности, когда её пытались избить жители одной из деревень, где целительница хотела помочь нескольким хворым, но была окружена беснующейся толпой, едва жители увидели форму её ушей.

      В полуэльфийку полетели клочья грязи и камни, один из которых сильно рассёк бровь. Кое кто уже было взял палки. Но вмешался Молот, оказавшийся по случаю в небольшой корчме в той же деревеньке. Нет, то был другой орденский воин, куда как постарше весь седой и размеченный шрамами, но ровно с таким же грозным оружием. Он, не взирая на её род, разогнал топу черни, двинув пару раз старейшине солтысу в бороду для острастки и сам не прося платы, довёз её до ближайшего городка. Слава Воронов бдящих как самых достойных из людского рода ходила даже среди перворождённых, коие редко появлялись в людских землях. Она слышала об этих неистовых, но праведных совестью войнах ещё будучи ребёнком.

      Тысяча горестных вопросов замелькала у приговоренной в голове, словно некто извне пытался изменить ход её мыслей. Почему ты не появился раньше? Почему не уберёг меня не от пыток не от голодного пламени? Чего медлил? Почему дал сгореть детям?

      – Ты опоздал! – чёрная злоба, подпитываемая шепотом Илавалена затмевающим сознание картиной мести и очищения от скверны всех окрестных земель, перемешанная с обидой вырвалась криком наружу.

      – Они все расплатяться, каждый, никого не упущу, не смей вставать у меня на пути я лишь воздаю по заслугам! – разнеслось над площадью, сотрясаемой ударами грома. На что ворон бдящий даже глазом не повёл, ещё больше разверзая пучины её гнева. – Убить их всех. Каждого, иди к своей пастве пастырь. – указала исковерканному монстру приговорённая, направив трепещущее под её рукой сердце в сторону пробитой в рядах призраков бреши.

      Ответом ему послужил не соображающий безумный взгляд. Осмысления от стражника Одерек добился только на миг, разжав хватку, да двину кулаком в морду. Времени не осталось, он слышал крик лича, скоро их сметут призраки, отошедшие от смятения его вмешательством

      – Скачи