И тысячу лет спустя. Книга 1. Ксения Максимова

свой красивый лоб, когда чего-то не понимаешь. Конечно я это знаю! Ведь это я так решила…

      Мирослава снова принялась ходить по комнате и ломать пальцы рук. Она была похожа на обезумевшего человека. Ее глаза были округлены и блестели, как два изумруда. Каждый раз, когда Райан бросал на нее взгляд, ему казалось, что девушка одержима бесами.

      – Возможно, я сейчас умираю. Но я рада, что умираю именно так. С тобой. А если я уже умерла, то для меня нет лучшего рая, чем остаться здесь…

      Она подошла к Райану вплотную, почти касаясь головой его груди, и ощутила его ровное горячее дыхание. Мирослава вдруг сделалась спокойной и умиротворенной.

      – Хочу тебя потрогать. Узнать, какой ты… Пока я здесь… Пока ты здесь… – она осторожно коснулась кончиком указательного пальца его груди и тут же отдернула руку. – Мне страшно, Райан.

      – Ты что, напилась эля? – трэлл сморщил нос, ощутив ее горький хмельной запах изо рта.

      Его дыхание участилось. Грудь начала вздыматься. Можно было услышать, как бьется его большое сильное сердце.

      – Ну конечно… – прошептала Мирослава. – Ты никогда не был с девушкой. И не будешь, пока не встретишь Марну. А она еще та красотка, можешь не переживать. Я постаралась, – она самодовольно ухмыльнулась. – Сначала, конечно, я тебя так и оставила девственником, но в издательстве меня убедили в том, что…

      – Марну? – повторил Райан с акцентом.

      – Марна, – кивнула Мирослава.

      – Марна… У тебя очень красивое имя. На языке норманнов оно значит «из моря»… Откуда у тебя такое имя? Ты не похожа на датчанку… Кто ты?.. Почему девушка с датским именем меня не понимает?

      Райан вытащил из-под лавки сундук и принялся что-то искать среди тряпок. В тесной комнатушке, согнувшись в половину, он выглядел нелепо со своим массивным телом и длинными ногами.

      – Тебе нужно чистое платье, – он протянул Мирославе кусок серого полотна. – Я вижу, что на тебе рубашка словенов, но ты не одна из них. Ни словенка в словенских одеждах, ни датчанка с датским именем. Из какого же ты племени?

      Он вышел наружу, дав Мирославе переодеться. Когда все было готово, ирландец отвел ее в соседнюю комнату, чтобы переждать ночь. Он дал ей лечь на деревянную лавку, устланную соломой и шкурами, а сам устроился на полу.

      Ночь казалась бесконечной. В ушах до сих пор звенел крик младенца, мерещился запах крови и железа. Мирослава не смогла сомкнуть глаз. Если она видела то, что сама когда-то написала, то убийство младенца на ее глазах… было лишь наименьшим кошмаром, который ее ждал впереди.

      – Как же так! – она вдруг закричала, разбудив Райана, и села на лавку.

      От испуга, вырванный из крепкого сна, он и сам вскрикнул.

      – Меня нет в книге! – она кричала, повернувшись к нему, будто он мог понять ее. – Меня нет в книге!

      – Женщина…

      Райан что-то недовольно пробормотал на своем, поднялся с пола, чтобы подойти ближе и проверить, все ли в порядке.

      – Почему ты кричишь?

      – Если меня нет в книге, значит ли это, что я просто