Мои нереальные парни. Долли Олдертон

Ландо, я не шучу, прекрати СЕЙЧАС ЖЕ или на всю неделю останешься БЕЗ ТЕЛЕВИЗОРА.

      – Без телевизора, – отчаянно прошипел Макс мне в ухо.

      – Как думаешь, можно быть родителем и не стать злобным деспотом?

      Я повернулась к нему: наши лица теперь разделяли считаные дюймы.

      – Нет, – сказал он.

      – Посмотри на мальчугана. Он счастлив. Ему весело. Бегает в парке, а не по проезжей части. Что не так?

      Мы оба следили за Орландо, который бросился на траву и катался, как гончая, задыхаясь от истерического хохота. В обозримом будущем он определенно лишится телевизора.

      – Наверное, ужасно грустно наблюдать за тем, как превращаешься в комок нервов. Вряд ли есть способ этого избежать, – продолжила я.

      – Не заводить детей, например?

      – Да, – сказала я. – Точно.

      – Ты хочешь детей? – спросил Макс.

      Лола предупредила, что так случается, когда ходишь на свидания после тридцати: темы, которые раньше не поднимались, теперь всплывали в течение первого месяца. Кэтрин посоветовала ставить в известность заранее.

      – Да, – сказала я. – Хочу.

      – Я тоже.

      – И одновременно боюсь. Наблюдая за детьми друзей, я хочу своих и больше, и меньше в равной мере.

      – Со мной так же.

      Макс достал из кармана папиросную бумагу и табак.

      – Помню, однажды на моих глазах моя крестница Оливия в приступе истерики стукнула свою мать по лицу. Наотмашь ударила ее по щеке, оставив синяк на скуле. Через три минуты малышка уже сидела в ванне, подносила резиновую уточку к материнским губам и говорила самым сладким голосом, какой я только слышала: «Мама, поцелуй уточку».

      Он рассмеялся.

      – У нее будет еще один ребенок. У моей подруги Кэтрин. Думаю, это самый веский аргумент в пользу рождения детей. Если бы все было настолько плохо, никто не согласился бы такое повторить.

      – Почему твои родители не завели еще одного ребенка?

      – Вряд ли мама по-настоящему хотела стать мамой, – сказала я. – Возможно, она внушила это себе, а потом, когда появилась я, осознала свою ошибку.

      – Глупости.

      – Да все нормально. Я на удивление спокойно к этому отношусь. Вряд ли дело конкретно во мне – она бы разочаровалась в любом случае. Вообще-то, мне ее жаль. Ужасно, наверное, родить ребенка, а потом осознать, что сделала неправильный выбор. Хуже всего, что ей пришлось молчать и хранить этот секрет всю мою жизнь. – Макс наконец скрутил сигарету и закурил. – А вот папа завел бы десятерых, если бы мог.

      – Они спорили из-за этого?

      – Нет, не думаю. Папа был счастлив наконец-то обрести семью. Они с мамой поженились, когда ему перевалило за сорок.

      – А сейчас они счастливы?

      Я взяла у него сигарету и глубоко затянулась.

      – Я снова курю, и все из-за тебя, Макс. На прошлой неделе даже купила пачку – впервые за сто лет. –