Девственная любовница. Аноним

изнывал от сознания того, что виделся с девушкой недостаточно часто. Я был уверен в том, что после нескольких лишних встреч мог был делать с ней буквально все и наверняка подчинил бы её своей воле.

      Я не хвастун и не мню о себе ничего особенного – если бы это было не так, зачем бы я стал писать это циничное признание? – однако я видел, что стоит мне с ней заговорить, как она отдается мне всей душой, что, оказываясь со мной наедине, чувствуя мою близость, она испытывает самое сильное наслаждение, на какое только способна женщина.

      За столом она усаживала меня рядом с собой и заботилась о том, чтобы моя тарелка и бокал всегда были полными. Папа и маман сияли от удовольствия. Инстинктивно я понимал, что на меня смотрят как на поклонника Лилиан. Положение было завидным, и я решил пустить все на самотек, не слишком беспокоясь сегодня о том, что ожидает меня завтра.

      Был упомянут приступ гриппа маман. Лилиан тоже испытала его на себе. Я поведал историю своей болезни, не упоминая, однако, причины. Ни я, ни они никогда не говорили о моей возлюбленной. В Париже знали о том, что моя красавица Лили всегда со мной и что так называемый (мною же) "брачный" адрес выгравирован на ошейниках всех моих псов. Однако о ней никто и никогда не вспоминал, включая Лилиан Арвель.

      Говоря о недуге, случившемся с маман в Монте-Карло, Лилиан, оказавшаяся в тот вечер на несколько минут со мной наедине, небрежно заметила, как плохо ей было на Юге. Если удастся, она постарается больше никогда не путешествовать вместе с родителями. Папа все время хотел рано ложиться спать. Маман вынуждена была подчиняться, так что по ночам Лилиан откровенно скучала. Я поддел её на предмет немецкого офицера, однако она ответила, что это был обычный "коридорный" флирт, а эпидемия испортила всю поездку. Ей приходилось ухаживать за матерью с помощью папа. У них было две спальни, одна для неё и одна для родителей, но однажды, когда маман было особенно плохо, папа пришел к Лилиан и спал с ней в одной постели.

      Я умышленно удержался от того, чтобы не обратить внимания на невольное признание, слетевшее с её уст, однако я был бы слепцом, если бы не заметил откровенного желания, каким г-н Арвель пылал к моей Лилиан, дочери своей любовницы. Здесь я вынужден сознаться: вместо отвращения и ревности мысль о том, что он её любит, самым жутким образом распалила мою похоть, я словно вдохнул атмосферу кровосмешения, и это до крайности меня возбудило.

      С Лилиан было не все в порядке. За едой она пила молоко и теряла аппетит. Мать попыталась заставить её есть, однако Лилиан отвергла доверху наполненную тарелку и попросила дать ей кусочки поменьше, сказав: "Чуточек!". Это её выражение сразу было подхвачено на вилле.

      Рауль, её брат, тоже стал темой беседы за столом. Дела его в Лондоне шли успешно, однако его слепое увлечение Шарлоттой, или Лолоттой, как они её называли, крайне беспокоило его мать и буквально бесило отца. Лилиан принимала довольно вялое участие в разговоре, однако она не могла простить себя за то, что воспринимала