Кройщик V. Часть Ⅱ. Игорь Райбан

выглядит как настоящая цыганка в базарный день.

      Ещё с нами;

      Клоун, дядя Фаддей.

      Его почтительно называют Дядюшкой, или Фаддеичем.

      Вместо лица, у него всегда шутовская маска, потому что он никогда ее не снимает, а на голове всегда торчит клоунский колпак.

      Хотя на лицо может быть нанесён нестирающийся грим.

      Также миленькая девочка, чуть постарше моего возраста, по имени Марта.

      Она ничего так. Но почему-то она не показалось мне обычной девчонкой.

      У неё лицо с веснушками, она умеет менять цвет волос, цвет глаз, и цвет пальчиков. В зависимости от настроения.

      Это потом узнал.

      Днем, когда остановились на обед, встал вопрос на общем совете, как же меня называть, чтобы принять в семью.

      Я уныло вытянул руку:

      – Рыжим будете звать, или Голубем что ли?

      – Не, ну это слишком примитивно.

      – Ты будешь Руфус, что означает рыжеволосый. Как тебе?

      – Идёт: Руфус, так Руфус, – согласно тряхнул шевелюрой.

      – Теперь надо определиться, что ты умеешь делать? Вот что-нибудь полезное для нас, для работы.

      – Раньше читал мысли. Только сейчас получиться ли такое умение, не знаю.

      – Хм, интересно надо как-нибудь попробовать на деле.

      Однажды, мы ехали по степи, я сидел в кабине, смотрел в окошко, вдруг увидел далекий огонь и хлопок, вроде как промелькнул взрыв гранаты.

      Спросил у Фаддея, он находился за рулем:

      – Что там?

      – Ничего особенного. Амазонка с человеком уничтожилась.

      – А как это?

      – Несоответствие организмов.

      Он стал объяснять на пальцах:

      – Видел у них такие штуки на поясах?

      – Ну да.

      – Вот, когда она поймает мужчину, женщину, в общем, чужака или новенького как ты, то потом, во время этого происходит.

      Амазонка использует свой страпон, затем гремучий водород получается, от взаимодействия кислорода, ещё чего-то там. Потом взрыв. Понял Руфус?

      Их-то много, а нас мало.

      Фаддей повернул лицо, хитро подмигнул мне нарисованным глазом, при этом уродливо скорчив рожу, так что нос превратился в красный помидор, а толстая бровь съехала набок.

      Я кивнул головой, теперь стало немного понятно, для чего меня оставили.

      – Ты только амазонок видел?

      – Да. Как сюда попал, они сразу меня поймали, потом ночью вы появились.

      – Так вот. В этом мире есть ещё валькирии. Женщины такие, они в черную кожу одеты: в плащи или в куртки, ездят на древних мотоциклах. Как поймают кого-то из наших, то выпивают кровь из него. Пока он не лопнет как сдувшийся шарик.

      Он снова оборотил лицо, растянул губы, под ними обнажились блестящие зубы в мрачной ухмылке. Затем сделал вид, будто что-то сосет, издавая чмокающие звуки багровыми губами.

      Мы всё время ехали, словно топливо в баках машины всегда бесконечно.

      Мне постоянно отчего-то хотелось спать, клевал носом в такт, покачиваниям пружинного сиденья, постепенно скатываясь в дрему.

      Однообразный