Турецкая курилка. Таисия Осока

запах картошки-фри и ещё чего-то такого, непередаваемого, как отработанное масло для жарки, прочти пригоревшее тесто, был особенно сильным. Оля терпела его на эскалаторе, терпела за столиком, терпела вместе с раздражением и ненужными тратами, ведь, чтобы жить и наслаждаться, приходится иногда терпеть. Но это был предел. Её тело, – всё внутри, снизу вверх, – содрогнулось в жутком позыве. Поднос хлопнул о стойку, подскочили нож и вилка. Зажимая рот, Оля унеслась прочь, к белым табличкам «WC».

      Иногда везение выражается в том, сумел ли ты сдержаться и не блевануть на глазах у кучи народу. Иногда – в простой защёлке на дверце, с которой не приходится возиться. При такой низкой планке, Оля была страшно удачливой. Защёлка, металлическая на лёгкой пластиковой дверце, отгородила серую каморку от суетливых торговых залов. С той стороны металась Оксана, поставившая на уши всех, до кого добралась. Коктейли и вафли были забыты, пакеты кое-как скинуты у раковины в углу. Оксана скреблась в дверь кабинки и каким-то не своим голосом, матерински-тёплым, пыталась понять, всё ли у Оли было в порядке. Катя изредка поддакивала и теребила ручки тканевой аптечки, которой администрация отбилась от Оксаны. Входили и выходили другие посетительницы, косились на Оксану, на кабинку, но предпочитали не вмешиваться.

      Катя подмечала их наряды – и продуманные, и откровенно безвкусные, – и с особым чувством, которое более искренний с собой человек признал бы завистью, восхищалась мягкостью меха некоторых шуб. Подумать только, шуба в ноябре… сразу припомнилось, что развитые страны в ответе за девяносто процентов причин климатического кризиса, но что большие потери от его последствий несут бедные страны, утопавшие в ливневых паводках, или голодавшие из-за засухи. А богатые выдают им кредиты на восстановление зачахшей в младенчестве экономики. На онлайн-прилавках в США и Франции стоят «экологически чистые» товары, вся их чистота выражается в замене одного материала другим при той же выработке вредных веществ во время производства, но это не мешает на сорок процентов задирать ценник. Катя училась и подрабатывала три раза в неделю репетиторством, чтобы и у неё была кружка возьми-кофе-с-собой, не брала трубочки и тешила себя надеждой, что сортировка домашнего мусора увеличивает её вклад в чистоту города. А кто-то ходил перед ней в шубе стоимостью в два гранта на её обучение и без угрызений совести выбрасывал жирный бумажный пакет KFC на тротуар.

      – Олечка, ну, открой, ну, пожалуйста, мы же помочь хотим. Или ты не можешь? Ты только скажи, хоть слово, скажи «не могу», и мы дверь с петель снимем…

      «Будто кошка с того мема, на бортике ванны», – дивилась Катя, смотря на Оксану и не особо вслушиваясь в её слова. Хотя стоило бы, потому что Оксана вполне могла вынести дверь. Контрастом к неадекватному применению любой силы, эту минуту она слишком живо напоминала обеспокоенную, места себе не находившую кошку-мать. «А я кто же?», – Катя посмотрела на своё отражение в забрызганном туалетном зеркале. Раскрытые, но всё равно азиатские глаза, как