Я приду, когда будет хорошая погода. Ли Доу

в улыбке:

      – О! Школьница из дома «Грецкий орех» приехала?

      – Здравствуйте! – поздоровалась Хэвон.

      Ынсоп нахмурился:

      – Школьница, говорите… Это уже давно не так.

      – Действительно. Теперь ты взрослая, очень взрослая.

      И все же староста озорно улыбнулся, словно он смотрел на деревенских детишек. Хэвон тоже просто улыбнулась. Для пожилых людей пять или десять лет не имеют большого значения. Из динамиков снова вырвался треск:

      – Сходи потом на каток, да захвати скребок! Теплицу тоже нужно почистить.

      Когда седые волосы старосты исчезли за забором, Ынсоп покачал головой и сунул рацию обратно в карман парки. Он вытер пот со лба и, вздохнув, продолжил расчищать дорожку.

      – Я помогу.

      – Нет, тебе-то зачем? Можешь идти.

      – Все в порядке, у меня полно времени.

      Ынсоп, наблюдая, как Хэвон сметает метлой снег, произнес:

      – Пока ты здесь… скажи мне, если тебе что-нибудь понадобится.

      – Что-нибудь понадобится?..

      Хэвон почувствовала себя странно. Что ей может понадобиться? В эти дни, по правде говоря, ничего. Это не значит, что у нее все есть: на самом деле у нее почти ничего нет. Но она действительно не знала, что ей нужно.

      – Например?

      – Может быть, машина. У твоей тети ее нет.

      Тетя Мёнё не умела водить. Она плохо ориентировалась и однажды, двигаясь не в том направлении, наткнулась на стог сена в поле, после чего машина не подлежала ремонту. Иногда постояльцы гостевого дома просили, чтобы их встретили на вокзале или у станции, но хозяйка дома всегда отказывала. Решение она обосновывала тем, что если вы сами не можете прийти в гостиницу, то и ночлега не получите. На самом же деле она просто не любила водить.

      Оба на некоторое время закрыли глаза. Молодые люди вспотели и устали, но наконец дорожка была расчищена. И когда каждый направился домой со своими инструментами для уборки снега, Хэвон неожиданно сказала:

      – Я вспомнила, что мне нужно.

      Ынсоп смотрел на нее.

      – Что же?

      – Мне нужна машина. Одолжи мне ее, пожалуйста.

      Ынсоп помолчал мгновение, а затем рассмеялся. Хэвон тоже засмеялась.

      – Сегодня?

      – Да.

      Ынсоп указал на серебристо-серый внедорожник, припаркованный рядом с огородом. Он достал из кармана толстовки ключ и бросил его Хэвон. Поймав его в воздухе обеими руками, она ощутила исходящее от ключа тепло.

      – Тетя, а Ынсоп… Пока меня не было, он исчез, а затем вернулся? – Хэвон вышла из ванной, вытирая волосы полотенцем.

      Мёнё, варившая рис на кухне, фыркнула:

      – Почему ты вдруг о нем спрашиваешь?

      – Кажется, он изменился.

      – Почему? Потому что машину одолжил?

      Повязав полотенце как тюрбан, Хэвон села за стол.

      – Да. Но еще… Трудно сказать. Это определенно один и тот же человек, но ощущается он другим. Вот как в фильмах инопланетяне похищают людей, а вернувшись, пропавшие меняются.

      – Неуважительно говорить такие вещи