Перерождение. Артур Прост

дольше он остается в неведении об истинном положении дел в Деревне, тем лучше.

      – Что же ты не прервал? Ладно, – Сата прервала попытку старосты возразить, – я пошла.

      – Стой! – приказал Таш.

      Сата вопросительно посмотрела на него. Крепкая фигура старосты немного нелепо смотрелась в белом халате.

      – Зачем ты приходила? – едва слышно спросил Таш.

      – Каро просил меня поглядеть на смотрителя склада, – улыбаясь, ответила Сата.

      – Зачем?

      – Какой-то интерес возник у него к нашему Каро.

      – И?

      – Я долго стояла в переулке у самой площади и считывала Владислава…

      Таш посматривал на датчики на стенах.

      – Он хотел увидеть Каро. Очень сильно и страстно этого желал, без агрессии и какой-либо угрозы. Я сообщила Каро…

      – Не слишком ли вы заигрались с ним?

      – О чем это ты? – осеклась Сата.

      – Вы рискуете, пользуясь своими возможностями, – негодовал Таш, стараясь особо не выказывать эмоций.

      – Не горячись, староста. Каро не мальчик и получше тебя знает, как тут все устроено, – Сата отбила нападение. – Каро не пришел на площадь. С чего бы ему там быть. Ему ведь никто не пишет. А Владислав был, как всегда, доброжелателен со всеми, – Сата говорила, осторожно подбирая слова.

      – Я пригляжу за Владом. Попадусь ему на глаза, может что сумею выболтать из него, – рассуждал Таш.

      Сата скептически смотрела на Таша. Староста не умел вытягивать информацию, не пользуясь своими коронными запугивающими методами. А смотритель склада был не из тех, кого мог запугать зверь на привязи у Кроберг.

      Глава 5. Мытарства

      Холод позднего вечера выползал из леса, пытаясь в очередной раз взять приступом беззащитные дома без окон. Шакирд спустился с крыльца. В руках у него был открытый конверт с тремя листами. Он прочел их, направляясь домой, после того как поставил свою подпись в книге учета почты. Шакирд знал, что там. Он ждал этого письма три месяца с тех пор, как отправил своему брату письмо о помощи.

      С братом Шарамом они не виделись и не общались больше шести лет. Ровно столько Шакирд находится в резервации. Связь с единственным родным человеком на той стороне оборвалась в тот день, когда Шакирд получил первое и единственное письмо от брата, в котором тот отказывался от него и заклинал больше не писать ему. Шакирд дословно помнит то короткое письмо. На протяжении многих недель он перечитывал его, пытаясь понять мотивы своего брата, оставившего его здесь в одиночестве. В те дни у Шакирда перерождалась не только «белая язва», но и все его естество. Все, кем он дорожил, поступали также, как и Шарам – они не верили в его выздоровление и перестали писать. Шакирд старался не винить их в малодушии. Через что всем им пришлось пройти, после того как выяснилось, что он болен «белой язвой», можно было только представлять. Месяцы карантина, долгие и болезненные анализы для тех, кто контактировал с больным. Все работало на то, чтобы