Перерождение. Артур Прост

к раковине, стоявшей рядом с холодильником в углу. Помимо них, вдоль всей стены располагались напольные шкафчики без ручек. Они, как и все в доме, были изготовлены под общий светлый тон комнаты и сливались со стеной. Если бы Каро не оперся о шкаф возле раковины, то Кир еще долго бы не замечал наличие кухонной мебели. Пустующей по большому счету. Лишь три вилки, столько же ножей и ложек, белая доска для нарезки, три прозрачных стакана и матовые кружки, столько же по количеству неглубоких мисок. Вся утварь была сделана из пластикового полимера, который не обладал острыми гранями и его сложно было сломать. Если жильцам требовался дополнительный инвентарь, они могли обратиться к старосте, чтобы он сделал запрос на склад в лаборатории. В метре от барной стойки, у окна, стоял узкий стол с двумя стульями. В доме старосты он чаще выполнял чисто декоративную функцию поверхности для кружек и стаканов. Обедали за ним редко.

      – Не виновен, – вынес приговор Таш. – В общем так приятель, слушай и запоминай. Ты попал в Деревню. Это большая резервация для тех, у кого нашли «белую язву». Живем мы здесь как в далеком древнем веке. У нас, как ты заметил, нет ни радио, ни телевидения: ничего информационно полезного. Мы отрезаны от цивилизации намеренно, дабы уберечь эту цивилизацию от нашего влияния.

      – Таш хочет сказать, что мы очень опасны. Вирус, сидящий в нас, очень опасен, если попадает в воздух.

      – Но в лаборатории, главврач сказала, что он не передается по воздуху, – не понимал Кир.

      Каро и Таш усмехнулись, услышав слово «главврач».

      – Он не передается по воздуху пока мы в состоянии покоя. У моний, клеток «белой язвы», есть агрессивный механизм перерождения. В наших телах он протекает нейтрально. Когда же это происходит у других людей, то монии становятся крайне агрессивны и передаются по воздуху.

      – Хватит! – прервал староста. – Мы живем здесь общиной. Все друг друга знают. К любому ты можешь обратиться. Может тебя не встретят с объятиями, но не прогонят, если тебе плохо. В Деревне нет прямых надзирателей, но есть косвенные. Вот эта штука, – Таш показал на зеленоватую полоску на стене, – это камеры слежения. Они считывают наши параметры: голос, визуальная картинка, температура, давление и степень ороговения язвой. Они везде в доме, даже в туалете. Привыкай. Эта система слежения самая совершенная в своем роде.

      – Наверное это необходимо… – пожал плечами Кир.

      – Ха, – в голос усмехнулся Таш. – Наивный, я посмотрю, как ты запоешь, когда к тебе вернется память. Сейчас ты потерян и не понимаешь ничего. Поэтому ты принимаешь окружающий мир таким, какой он есть. Пусть он для тебя чужд, но тебе не с чем сравнить. Везунчик.

      Кир лишь вздыхал. Он слушал и старался свыкнуться с гулом в голове.

      – К этому тоже привыкнешь, – с сожалением произнес Каро. – У нас тут нет строгого режима. Спать ты можешь ложиться во сколько хочешь. Единственный запрет – это не нарушать сонного режима первого и второго кругов. Они в отличие от нас