Позови меня, Ветлуга. Олег Рябов

друзья играли в преферанс. Тогда к ним присоединялся и Брудер, который видел в этой игре некий математический подтекст.

      Боря никогда не рисковал в игре и всегда следовал своим чётким правилам, Левка просчитывал вероятности и после третьего хода на распасовках мог с уверенностью сказать, у кого какая карта, Андрей уповал на интуицию и ждал просветления, которые его никогда не подводили.

      Играли по копеечке, и проигрыш в триста вистов был никому не обременителен и не обиден. Получали удовольствие, пили чай, грызли солёные ржаные сухарики или калёные тыквенные семечки.

      И однажды произошёл эпизод, разрушивший в Андрее некую основу, благодаря которой он довольно уверенно чувствовал себя в жизни.

      Играли в начале сентября на веранде. Жирные ночные бабочки бились с грохотом о металлический абажур подвешенной лампочки. Корявая ветка серого аниса каким-то чудом залезла на веранду, радуя небольшими пепельно-бурыми шарами.

      Брудер сидел на прикупе, торговались за игру все трое; у Андрея была первая рука, и он спокойно дошёл до семи без козыря, имея четыре старших пики и туза с королём в трефах. Подняв прикуп и увидев там две маленьких бубны, Андрей обратил внимание, что его соперники тоже с равнодушием посмотрели на них. После сноса у него оказалось четыре старших в пиках, четыре младших в бубнах и туз с королём. «Ну, не повезло – так не повезло. Закажу семь без козыря – сяду без одной», – подумал Андрей и уже собирался объявить игру, когда на веранду радостный, вразвалочку, с пузатой бутылкой «Гымзы» в пластиковой оплётке, поднялся Саня Перфишка. Он, видимо, перелез через забор и теперь стоял и наивно улыбался.

      Саня знал Ворошилова ещё по школе, хотя и был постарше, а теперь он учился на физтехе и дружил со всеми в городе, с кем только можно было дружить. Физически очень крепкий, настойчивый, агрессивный, он был одновременно и деликатным и услужливым, как ни странным покажется сочетание этих качеств.

      – Я у тебя переночую, – заявил он с ходу Боре Иванову, – здесь на веранде. Везде опоздал – и на трамвай, и на автобус. На такси денег нет, а вот бутылочка есть.

      Он даже не обращал внимания на четыре пары удивлённых глаз.

      – Ну, кому из вас здесь помочь, – заявил он уже деловым тоном и бесцеремонно прошёлся у всех за спиной, заглядывая в карты.

      За спиной Андрея он остановился и небрежно, даже незаметно ткнув пальцем в младшую масть бубны, шепнул:

      – Вот – ход! Очень интересный ход.

      Андрей задумался лишь на миг, и до него дошло, что, если бубны пополам, то у него вырисовывается своя игра: восемь в бубнах. Он быстро посчитал: вероятность довольна большая – почти сорок процентов. Андрей объявил восемь бубновых. Бубны оказались на лапе – сначала Боря взял свои четыре бубны, потом Бородич свои шесть червей. Так Андрей на восьмерике не взял ни одной взятки, не сделав ни одной ошибки. Или сделал?

      Это был для Андрея сложный вопрос, на который он