Призраки Калки. Алексей Павлович Пройдаков

бо все они в буести зашибить могут… А ты ещё и с мечом.

      – Супротив таковых и меч обнажать соромно. Да и то малый меч, но и он лишь супротив ворога, а эти – мшица. Неладно, когда забижают… – Он окинул взглядом Кондрата. – …пусть и немалых. Пошто сам по сопелке не сладил?

      – Сирота я, одному несподручно, всё одно зашибут.

      Жаль стало Алёше Кондрата.

      Привёл домой.

      Мамынька накормила.

      Упросил отца взять увальня камни колоть на щебень.

      Так стала их приязнь.

      После и в оруженосцы сгодился.

      …В Суздаль въехали при сумерках.

      Трофим и Мария

      Тяжко надвигался вечер.

      Тучи грозные, лохматые ходили ходуном, да ветер скорбно подвывал.

      Тягостно было…

      И вдруг невдалеке зазвучал женский голос. Запел неожиданно легко и свободно, как жил, как дышал.

      Светло и красиво лилась песня о том, как широки и раздольны рязанские просторы, что величава и вольна Ока-матушка, как прозрачны небеса над Русью и каким драгоценным узорочьем сияют над ней звёзды Божьи.

      И утих ветер, и раздвинулись рваные лохмы туч, и засияли над Русской землёй, исходя тоненькими лучами, кристально чистые звёзды – целое Божье воинство защитников.

      Какое время – такие песни.

      Наши русские песни всегда отражали мир, в котором мы живём…

      «Мария поёт, – догадался Трофим. – Дивен голос у молодой вдовы. Уж если Господь наградит чем-то, так то воистину Божий дар. Была ведь неприметная девка, молоко разносила, а однажды вечером у берега Оки запела – вся округа сбежалась услышать, и все толковали, что это ангел с небеси спустился».

      Марию Трофим встретил на третий день по возвращении из неволи.

      Он спускался к Оке, она поднималась по крутому берегу, в сарафане и убрусе. Глаза печальные, с ранними морщинками, лицо строгое, красивое. Ничего не осталось от беззаботной певуньи.

      – Мария, ты ли?

      – Я, Трофим. Пошто не признал?

      – Другой стала.

      – Время старит. Да и ты уж не прежний. С возвращением тебя!

      – Спаси Господи, соседка.

      Мария жила за три избы от Трофима.

      – Как живёшь? Муж каков? Детки?

      – Деток Бог не дал, а муж в прошлом году от горячки преставился.

      – Царствие небесное!

      На том и разошлись.

      Негоже вдове с неженатым мужиком долго разговаривать.

      Но живая душа к живой душе тянется.

      Как-то раз Трофим проходил мимо, Мария как раз вышла кур покормить.

      – Соседка, здравствуй! Помнится, ты молоко разносила по округе?

      Спросил первое, что взбрело в голову.

      – Уже не разношу, но коровёнка имеется. Ежели хочешь молочка, буду носить.

      Другим же утром принесла в жбане, поставила и ушла.

      – Спаси Бог, Марьюшка! – крикнул вослед.

      – На доброе здоровье, – отвечала она.

      Стала приносить каждое утро.

      Он уже ожидал её прихода, чтобы вернуть порожний жбан и сказать пару ласковых слов.

      Трофим видел, как теплеют глаза молодой женщины, он и сам стал понемногу оттаивать