Чучело. Игра мотыльков. Последний парад. Владимир Железников

в кино? – спросила Миронова.

      – Ну, рассказывал. – Маргарита Ивановна улыбнулась. Она подумала про то, что они совсем еще дети, играют в каких-то предателей.

      – А мы-то думали, что это сделала Бессольцева!

      – Гоняли ее, били! Смеялись над нею, – сказал Васильев. – А Сомов молчал.

      – И вы молчали, Маргарита Ивановна, – вдруг тихо, но внятно и беспощадно произнесла Миронова.

      – Я молчала?.. – Маргарита Ивановна испуганно посмотрела на Миронову и вошла в класс, прикрыв двери. – Я думала, Сомов вам все рассказал… – Она посмотрела на Димку: – Как же так вышло, Сомов?..

      Димка ей ничего не ответил и не поднял головы.

      – Ждите, Сомов вам ответит, – сказал Васильев.

      – Маргарита Ивановна, катер уйдет! – крикнул Валька. – И муж ваш тю-тю!

      – Катер?.. – спохватилась Маргарита Ивановна. – Подождите! Я быстро, я сейчас… – Она хотела уйти, но почему-то не ушла. – Давайте спокойно разберемся!.. Значит, Сомов все скрыл? Но при чем тут Бессольцева?..

      – Потому что она взяла всю вину на себя, – объяснила Миронова. – Она хотела помочь Сомову… А он ее предал!

      – Вот почему она меня так ждала! – в ужасе догадалась Маргарита Ивановна. – Она думала, что я вам все расскажу, а я забыла… Все забыла.

      Маргарита Ивановна вдруг поняла, что произошла чудовищная история, что Лена Бессольцева рассчитывала на ее помощь. А она все-все забыла. Это открытие настолько ее потрясло, что она на какое-то время совершенно забыла о ребятах, которые кричали и шумели по поводу Димки Сомова. Собственное ничтожество – вот что занимало ее воображение…

      – Так кто за бойкот? – Миронова в который раз подняла вверх руку.

      – Лично я отваливаю, – неожиданно сказал Рыжий. – Сомова презираю… Когда Попов вчера рассказал нам про Ленку, меня чуть кондрашка не хватил. Но объявлять ему бойкот теперь я не буду… Раз Ленка против, то и я против. Я всегда был как все. Все били – я бил. Потому что я Рыжий и боялся выделиться. – Он почти кричал или почти плакал: голос у него все время срывался. – А теперь – точка! Хоть с утра до ночи орите: «Рыжий!» – я все буду делать по-своему, как считаю нужным. – И впервые, может быть, за всю свою жизнь освобожденно вздохнул.

      Маргарита Ивановна мельком, незаметно взглянула на часы: до отправления катера оставалось десять минут. Она подумала, что ей надо немедленно бежать. Муж будет ее ждать, волноваться, что-нибудь сочинит невероятное – вроде того, что она его разлюбила… А она не могла, не могла уйти!..

      – Как же ты все скрыл?.. – неожиданно чужим высоким голосом спросила у Димки Маргарита Ивановна. – Как?! – Она в гневе схватила его за плечи и сильно встряхнула: – Отвечай! Тебе не удастся отмолчаться. Придется все рассказать!

      – А что, я один молчал?.. – вырвалось у Димки. – Вон Шмакова и Попов тоже все знали.

      Весь класс в один голос выдохнул:

      – Как?! И Шмакова?!

      – Ребя… – признался Попов. – Она тоже. Мы вместе с ней под партой сидели.

      – И ты молчал? – спросила Миронова у Попова. – Из-за Шмаковой?

      – Из-за