Чучело. Игра мотыльков. Последний парад. Владимир Железников

пришел в себя Валька. Он сделал осторожный шаг к жертве и процедил, не разжимая губ:

      – Заходи с разных сторон! – И они двинулись на Ленку.

      Ленка тоже заметила ребят и бросилась было обратно. Только поздно: дорога отступления уже была перерезана – Рыжий стоял, облокотившись о дверной косяк парикмахерской, лущил семечки и лениво поплевывал себе под ноги.

      Ленка пугливо заметалась – глаза туда, глаза сюда: где же Димка? Он ведь тут ее ждал.

      Ребята подкрадывались к ней не спеша. Понимали, что ей некуда бежать, и не торопились. Один Васильев растерянно стоял в стороне.

      – А кто это там стоит? – крикнул Валька. – Что это за писаная красавица?

      Рыжий посмотрел из-под козырька и спросил, кривляясь:

      – Игде, игде?

      – Ребята, да она нас не замечает! – возмущенно закричал Лохматый, потрясая кулаками. – Какая гордая!..

      – Леночка, это же мы, твои одноклассники! – пропела Шмакова.

      – А мы ей сделаем больно! Мы же вооружены… – Валька вытащил из кармана стеклянную трубочку, набил ее горохом. – «Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути», – пропел он, прицелился и выстрелил.

      Ленка схватилась за щеку – ей показалось, что ее ужалила пчела.

      – Заметила! – удовлетворенно хмыкнул Лохматый.

      Ленка стояла как пригвожденная у белой стены парикмахерской, а Валька преспокойно ее расстреливал… в нос, в щеку, в губы!

      Ей хотелось зареветь от боли и обиды, но она почему-то продолжала неподвижно стоять, непроизвольно хватаясь за места, куда попадали горошины.

      А всем от этого было смешно, что она, как заводной человечек, которого дергали за ниточки, делала самые неожиданные и резкие движения.

      Дверь парикмахерской снова хлопнула, и на пороге появилась тетя Клава. Ее лицо было полно гнева. Она увидела своего сына, своего Толика, и хотела ему высказать то, что у нее накипело в душе: такой-сякой, хулиган, сбежал в кино, не попал в Москву, – но слова не успели сорваться с ее губ, потому что очередная порция горошин, предназначенная для Ленки, больно уколола тетю Клаву в руку.

      – Ты что хулиганишь? – набросилась она на Вальку. – Ах ты, шпана бессовестная!

      – Тетя Клава, я не в вас, – оправдывался Валька, увертываясь от тети Клавы. – Я в нее! – Он показал на Ленку: – Она змея. Нашипела!

      – Ничего не понимаю, – все еще раздраженно сказала тетя Клава. – Что у вас происходит?

      – Она гадина, а ты делаешь ей прически! – закричал Рыжий и хотел садануть Ленку.

      – Ты что?! – Тетя Клава была в ужасе. – Толик!.. – Она схватила сына за руку.

      – Не мешай нам! – Рыжий вырвался из рук матери.

      – Мы же просто играем! – улыбаясь, объяснил Валька. – Тетя Клава!

      Валька и Лохматый схватили Ленку и потащили ее куда-то в сторону. Ленка упиралась. Она боялась уходить от тети Клавы.

      – Подымите ее! – приказала Железная Кнопка.

      – И несите как принцессу! Она же у нас красавица! – Шмакова засмеялась. – Рот до ушей, хоть завязочки пришей! –