Первокурсник. Моника Мерфи

Мы едва знакомы, но я не поступлю так с ней. Я слишком ее уважаю.

      Я вообще уважаю женщин.

      – Черт, – издаю я стон, откинув голову назад, а она смеется. Должно быть, мои мучения ее забавляют.

      – Не расстраивайся. Ты из хороших парней. Я поняла это, как только встретила.

      – Правда?

      Она кивает, чертовски самодовольная:

      – Определенно. Поэтому, хотя я уверена, что между нами все было бы потрясающе, и я, вероятно, вскружила бы тебе голову, мы никогда не сможем перейти черту. Ты не сможешь уйти от меня.

      Теперь моя очередь смеяться:

      – Ты правда так думаешь?

      – О, я абсолютно уверена. Я вижу это в твоих больших карих глазах, которые, надо сказать, очень красивы. Каждая черта твоего лица достойна обложки журнала. Или обложки романа. Ты читаешь романы, Тони?

      – Нет, конечно, – спешу ответить я.

      – А стоило бы. Ты мог бы кое-чему научиться. Короче, о чем это я? Ах, да. Ты хороший парень, и я тебе нравлюсь, и я признаю, что и ты мне тоже нравишься, но мы не сможем двигаться дальше, потому что у нас одинаковые взгляды на отношения. И они сводятся к тому, что отношения – отстой. Так что нам придется быть просто друзьями. Вот и все. Конец истории. – Она снова отводит взгляд в сторону, ее руки скользят к тканевому поясу, завязывая его так, чтобы топ снова прикрывал грудь. – Ты даже не завелся, когда я показала тебе сиськи.

      Да я был дико возбужден. Но не говорю ей об этом. Я засовываю руку в карман брюк и прячу туда ее трусики. Оставлю на память. Я похож на извращенца? Плевать.

      – Я больше люблю ноги, – признаюсь я, и это правда.

      Ее губы изгибаются в улыбке:

      – Может, нам пора уходить отсюда?

      – Как доберемся домой?

      – Uber, естественно. – Она достает из кармана платья телефон и вызывает такси. – Будет через десять минут. Спорим, это та же машина, которая нас привезла?

      Я не успеваю ответить: она скатывается с горки, поддерживая руками юбку – трусиков-то нет, – и радостно вскрикивает. Я смотрю ей вслед, очарованный тем, как она танцует на траве, прыгая и кружась. Она открывает маленькие ворота детской площадки и оборачивается, чтобы взглянуть на меня, помахав рукой:

      – Подтягивайся, Сорренто!

      Я тоже спускаюсь с горки и направляюсь к ней. Она бежит впереди, ее юбка колышется, ее смех заразителен. Я не могу не улыбнуться, несмотря на ощущение, что я что-то упустил.

      Возможно, я упустил свой шанс.

      Она поворачивается и идет спиной вперед, указывая на меня:

      – Обещай, что мы встретимся в кампусе.

      – Клянусь. – Я поднимаю руку, жалея, что у меня нет с собой Библии.

      – Ты меня не продинамишь? Я тебя точно нет.

      Она хихикает, и я думаю – а не пьяна ли она? Но она утверждает, что не пила сегодня вечером, так что…

      – Нет. Обещаю.

      А я обычно ни хрена никому не обещаю.

      – Видишь? Правильный ты парень. Оставь стринги на память, Сорренто, чтобы никогда не забыть эту ночь.

      Даже без кружевного