Следы на песке. Игорь Рыжков

– Я взял в руки яркую белую горошину и стал греть в ладонях. Жемчуг открывается быстро. Но иногда приходится самому гнать кровь через пальцы для того, чтобы его разбудить.

      Небо разлилось от края до края, сменив алую хмарь на бездонную глубину синевы. Солнце огромное, желтое, яркое слепило глаза и грело плечи. Ни одного облака не закрывало взор. На ней был легкий кожаный доспех. Круглый шлем с серебряными крыльями. Высокие сапоги для верховой езды, закрывавшие колени. За спиной в узорчатых ножнах удобно устроился легкий палаш дев Хартленда.

      Мы смотрели в небо, и пили сладкий перебродивший сок зеленого винограда из большой серебряной чаши. Один глоток делала она. Другой делал я.

      Слева направо. Справа налево. Из края в край. От горизонта до горизонта, через зеленые травные поросли шла дорога из темного древнего как само мироздание булыжника. Моя гнедая Мальва, постукивая копытом, высекала искры из камней. Трепетала кожей и кивала головой, поглядывая на меня огромным фиолетовым глазом. Ей хотелось в дорогу. Не, куда, ни будь, или к кому ни будь, а просто в дорогу. Взять удила в зубы, которую держит крепкая рука всадника, и бежать рысью к самому краю земли. Туда, где всегда, что-то будет лучше, чем здесь. Цезарь Дианы черный, как смоль. С белыми благородными бабками и белой звездой во весь лоб. Стоял неподвижно, лишь иногда помахивая хвостом, и косил взглядом на всадницу. Ему не было дела ни до солнца над головой, до камней из которых сложена вечная дорога. Он просто стоял и ждал. Ждал, как все мы ждем чего-то самого лучшего, что может произойти в нашей жизни. Может быть через час, может быть через год, может быть через век.

      – Как называется эта дорога? – Диана сделала глоток.

      – Это дорога, разделяющая жизни, Диана. Старая жизнь всегда заканчивается новой дорогой.

      Диана глубоко вздохнула, подала мне чашу с последним глотком сока и спросила. – Я не поняла твоей жемчужины, Мастер. Мне больно, но я не поняла.

      – Допей – Я протянул ей чашу. Диана сделала глоток и округлила глаза. – Что это?

      Я улыбнулся и стал сворачивать жемчужину в плотный сияющий искрами шарик.

      –Это слезы, Диана.

      – Зачем тебе наши слезы, Мастер?

      – Жемчужный ручей не спрашивает, что ты хочешь взять с собой. Похоже на то, что это было самым важным, что было в моей второй жизни.

      – Мы вместе строили замки! – Лицо Дианы заполыхало алым румянцем. – Мы вместе открывали плотины и пускали воды в пустыни! Мы вместе создавали прекрасное и великое. Мы столько лет были вместе! Неужели это стоит всего лишь три жалких серебристых шарика? Мастер!

      – После нашего с тобой союза так и не застучало ни одно сердце, Диана. Что стоят замки и плотины, если некому идти за тобой следом? – Диана в бешенстве ударила босой ногой в песок.

      – И еще! – Диана уперлась мне в нагрудный щит доспеха тонким пальчиком с розовым ноготком. – Я видела твою Крылатую О. –

      – Мне нужно было жить третью жизнь. Ты же хотела, чтобы я умер, но все получилось немного