Стокгольмский синдром. Стэсс Гор

потом проникающим, в котором его наглый язык действовал так же точно, как и член. Как пара отмычек – в какой-то момент она даже уловила синхронность… И не успела удивиться, чувствуя, что окончательно взломана, когда по ее телу – изнутри-наружу – пробежала дрожь, которую нельзя подделать, перешедшая в почти эйфорическую расслабленность. Саймон все еще толкался внутри – большой, твердый и горячий. И в этом был отдельный кайф, о котором раньше она не знала.

      – Мои поздравления, – прошептал он, отрываясь от ее губ.

      – Саймон…

      – Тсс… Я почти.

      Поймав его лицо в ладони, Майя просто прижалась лбом к его лбу, двигаясь в ритме его дыхания. Когда он резко вынул, она поняла, что все кончено. Обняв Саймона за плечи, она и сама попыталась успокоиться, но его лихорадочно горячее, вздрагивающее тело рядом будоражило ее. Как и мокрое пятно под ней.

      – Это было… нечто, – Майя провела рукой по его спине сверху вниз, останавливаясь на твердой круглой ягодице. – Эй…

      – Я в курсе. Запомни этот день. Сегодня Саймон Хеллстрем сделал тебя женщиной по-настоящему.

      – Это предполагает какую-то особую благодарность?

      Он фыркнул ей в ухо, и она, не видя, поняла, что он улыбается.

      – Лучше скажи, что хочешь еще.

      – Я хочу тебя еще, Симме… – повторила Майя послушно. Правду говорить было легко.

      – Да ты золото, детка! Принеси мне минералки, ладно? Пока мой ускоренный мозг не испарился…

      Дойдя до холодильника и выхватив оттуда пару бутылок воды, она развернулась, чувствуя на себе очередной пристальный взгляд Саймона. Отсюда в темноте она не могла разглядеть выражения его лица, но Майя отчетливо видела его унизанные кольцами пальцы, то поднимающиеся вверх, то опускающиеся вниз, оттягивая крайнюю плоть.

      Чокнутый. Заведенный.

      Спорткар, разгоняющийся до максимума за считанные секунды.

      Видеть его таким было особым удовольствием. В очередной раз Майя почувствовала себя живой. По-настоящему.

      – Кажется, ты собирался остыть, – не без затаенного ехидства сказала она, подойдя к кровати, на которой Хеллстрем в полном упоении любил себя в ручном режиме, заложив свободную левую руку за голову. Он усмехнулся, глядя на нее из-под полуопущенных век.

      – Дай мне воду. И возьми его, – почти ласково сказал он.

      Бросив ему бутылку так низко, что она легко могла бы разбить ему лицо, Майя не удивилась тому, что Саймон ее поймал – иначе получил бы рассечение не хуже уже имеющегося. Ее ладони были почти ледяными, а его кожу она запомнила как очень горячую, потому она засунула руки под мышки, чтобы согреть их хоть как-то. Заметив это, он улыбнулся еще шире.

      – Если ты думаешь, что я собираюсь стоять на коленях, то черта с два ты угадал, Симме.

      – Если ты думаешь, что меня ебет, каким именно образом ты будешь мне дрочить… – он выразительно замолчал, прикладываясь к бутылке. – Просто сделай это.

      Она улеглась рядом, переворачиваясь на живот и устраиваясь