Анна и французский поцелуй. Стефани Перкинс

чего его ноги и тело согнулись, но все же, – Сент-Клэр торжествующе улыбается. – Все сошли с ума, увидев это.

      – И кто сказал, что история – это скучно? – улыбаюсь я в ответ, наслаждаясь идеальным моментом. Почти. Мы проходим вход в ШАП и теперь я отхожу от школы дальше, чем когда-либо прежде. Моя улыбка кривится, когда я возвращаюсь к своему естественному состоянию: нервному и причудливому.

      – Знаешь, спасибо за это. Большинство обычно заставляют меня замолчать задолго до… – он замечает перемену в моем поведении и останавливается. – Ты в порядке?

      – Все хорошо.

      – Я вижу. Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что из тебя выходит ужасный лжец? Кошмарный. Худший.

      – Просто… – я смущенно замолкаю.

      – Да-а-а?

      – Париж такой… чужой, – я пытаюсь найти подходящее слово. – Пугающий.

      – Глупости, – быстро отмахивается он.

      – Тебе легко говорить, – мы обходим джентльмена, наклонившегося поднять свою собаку, бассет-хаунда с отвисшим животом. Дедушка предупреждал меня, что тротуары Парижа усеяны собачьими минами, но пока я этого не заметила. – Ты знаком с Парижем с рождения, – продолжаю я. – Свободно говоришь по-французски, одеваешься, как истинный европеец.

      – Прости?

      – Ты же понимаешь, о чем я. Прекрасная одежда, хорошая обувь.

      Он поднимает левую ногу, демонстрируя потертый и громоздкий ботинок.

      – Эта?

      – Нет. Но ты и не в кроссовках. Я точно выделяюсь. К тому же, не говорю на французском, боюсь метро, и мне, наверное, следовало бы носить каблуки, но я их ненавижу…

      – Я рад, что ты не на каблуках, – перебивает меня Сент-Клэр. – Тогда бы ты была выше меня.

      – Я и так выше.

      – Совсем немного.

      – Брось. Я выше тебя на три дюйма. А ты в ботинках на толстой подошве.

      Он толкает меня в плечо, и я улыбаюсь.

      – Расслабься, – говорит он. – Ты со мной. А я практически француз.

      – Ты британец.

      Он усмехается.

      – Я американец.

      – Американец с британским акцентом. Разве французы не должны ненавидеть тебя в два раза сильнее?

      Сент-Клэр закатывает глаза.

      – Тебе стоит выбраться из плена стереотипов и начать формировать собственное мнение.

      – Я не заложница стереотипов.

      – Правда? Тогда, пожалуйста, просвети меня, – он указывает на ноги девушки, идущей впереди нас. Она болтает на французском по мобильнику. – Что это?

      – Кроссовки, – бормочу я.

      – Интересно. А вон те джентльмены на другой стороне улицы. Не могла бы ты объяснить, что надето на ногах у того, что слева? Что это за странные штуки, привязанные к его ступням?

      Разумеется, это кроссовки.

      – Но посмотри сюда. Видишь того парня? – я киваю в сторону мужчины в джинсовых шортах и футболке с логотипом «Budweiser». – Со мной все настолько же очевидно?

      Сент-Клэр косится на него.

      – Очевидно что? Залысины? Лишний