Малыш от бизнесмена. Элли Шарм

легкий шорох, и я поднимаю взгляд на несговорчивую, но прелестную светловолосую «гостью». Она не сводит глаз с напрягшихся мышц на моем предплечье, где в вырезе расстегнутой рубашки лишь наполовину виднеется изображение морды волка. Не могу не восхититься силой духа совсем еще юной девушки. Несмотря на неоднозначную ситуацию, блондинка держится храбро, хотя явно видно, что при всем этом, она явно страшится неизвестности. Идиоты! Напугали девчонку до чертиков. Имбецилы.

      В глазах красавицы будто навсегда застыли страх, отчаянье и… любопытство. Живые наивные глаза с длиннющими, черными, как смоль, ресницами, взглядом очерчивают красочные широкие контуры штриховки татуировок, которые скрываются за тканью моей рубашки. Дополнительные элементы тату делают иллюстрацию более эксклюзивной, со смыслом, но это она узнает позже. Уже предвкушаю, как тонкие изящные пальчики будут скользить по обнаженной коже, обводя вытатуированные надписи и изображения.

      – Мы, моряки, как масоны, – усмехаюсь, нарушая тишину, чтобы девушка расслабилась. – Знаешь, есть такие тайные организации?

      Алёна отрицательно мотает головой, и я демонстрирую цветную тату на руке с изображением острого кинжала. Его, будто лента, обвивает надпись на английском языке, что олицетворяет моей девиз по жизни – «Крепи дружбу морским узлом», а чуть ниже более мелким шрифтом: «Своих не бросаем».

      – Узнаем друг друга по знакам, – добавляю для убедительности и достаю штопор. Ловко вкручиваю его в пробку и с негромким хлопком вынимаю обратно. – Порой, они могут рассказать о человеке куда больше, чем слова.

      – Например?

      Поднимаю глаза, чтобы убедиться, не почудился ли мне этот дрожащий нежный голосок. Не почудилось. Кажется, моя морская нимфа наконец-то готова пойти на контакт.

      – О заслугах, статусе, – пожимаю плечами, как бы говоря этим жестом, что этого уже вполне достаточно.

      – А эта… что она значит?

      Я сразу же понимаю, о какой именно тату идет речь. Маяк. Эта татуировка, впрочем, как и все остальные, выполнена в стиле олдскул*. Я ее набил до того, как вкусил приторно-горькое чувство разочарования, но малышке ни к чему знать об этом.

      – Возврат на родину, к семье. Безграничная вера в будущее, – усмехаюсь криво, отвечая на вполне невинный на первый взгляд вопрос.

      Только внутри все холодеет, будто коркой арктического льда покрываясь. По венам стремительно течет яд, отравляя отголосками прошлого. Прячу за улыбкой совсем не простую историю жизни. Никто не хочет показывать изнанку своей души, никто не любит свидетелей своих ошибок и слабостей. Тем более, я. Все уже забыто. Столько воды утекло. Это был урок, который я никогда не забуду.

      – Морепродукты или мясо? – приподнимаю бровь, особо не ожидая ответа от упрямицы.

      Алена заправляет длинную светлую прядь за милое ушко и впервые доверчиво улыбается, показывая ровный ряд белоснежных, как жемчужинки, зубов.

      – Морепродукты, пожалуйста.

      Все-таки