Без ума от диско. Мария Серрадо

взяла с соседнего стула сумку и направилась к выходу, не оборачиваясь на ослепительные огни, появившиеся из только что родившихся на потолке ламп. А потом они исчезли, будто я распылила вокруг себя аэрозоль с холодной пустотой.

      – Эй! – Он догнал меня и схватил за плечо. Я моментально вывернулась. – Мои дела подождут. У меня идея. Пойдем смотреть на драконов.

      Я молчала. Мы стояли у входа, и на улицу просачивался дым. Воздух менял свои свойства, и в голову заползали неправильные мысли.

      – Ладно.

* * *

      Два дракона сидели в клетках в шестнадцати метрах от нас. Не уверена, что вы имеете понятие о размерах среднестатистического дракона, как и я сама, в принципе. Но внизу перед клетками есть вывеска, и там голубым по черному написано – среднестатистический дракон. Еще у нас были среднестатистические олени, белуги, орлы и много кто еще – для тех, кто уже не помнил, как выглядят животные. Мы не живем в романе про Рика Декарда[2], так что домашних нам никто не сделает. Зоопарк открыт три часа в сутки, но драконы стоят отдельно. И это не голограммы, а огромные машины, которые жрут электричество.

      – Как настоящие.

      – Дааа… Вот это реализм.

      Мы сели на скамейку, сделанную из поваленной на бок старой телефонной будки. Больше никого вокруг не было. Неподалеку стояла такая же будка – на вид нерабочая и заброшенная, с граффити на стеклах.

      – Я бы завел себе такого дома. Уменьшенную версию. У тебя были животные раньше? Ну, до всего.

      – У нас была собака.

      – И что с ней стало?

      – Она упакована.

      – В смысле?

      – В коробку. А коробка в земле.

      Все, кто у меня был, были упакованы в коробки и лежали в земле.

      Внимание. Район переходит в режим энергосбережения.

      Все фонари разом погасли, и мы остались в кромешной тьме. Минуты три мы просидели молча.

      – Мне долгое время казалось, что мы машины. Новая модель, созданная специально для выполнения нашей работы. А эмоциями мы наделены потому, что так мы лучше ее выполняем. Вообще весь Город населен исключительно машинами. А все люди давно погибли.

      – Я спрашивала про это у Симона. Он сказал, что у машины не может так болеть спина.

      Он рассмеялся.

      – Какая фантастическая ирония.

      Показалось, будто мне на голову падают капли дождя. Будто кто-то накрывает меня одеялами, одним, потом вторым сверху, третьим, пока от меня не остается всего лишь слабозаметная выпуклость на ровной одеяльной поверхности.

      – Возможно, он лукавит. По идее, так все имеет смысл: замена деталей, бессмертие, и покупная смерть работает, потому что код каким-то образом сбивает нашу узко специализированную систему. Меня тоже беспокоил этот вопрос когда-то. Теперь как-то все равно. Думаю, мы никогда не узнаем.

      – Думаешь, удобнее считать себя человеком?

      – Конечно. Это тебя возвышает. Человек же имеет право на всех смотреть свысока. Но я, наверное, машины люблю больше, – сказала я.

      – Проблема машин в том, что они легко замещаются. Стоит лишь немного надавить, и они

2

Главный герой романа Филипа Дика «Мечтают ли андроиды об электроовцах?»