Лелег. Александр Лобанов

и жили. Пару ещё минут, пока Альгис ходил за карабелой. Хотел поначалу срубить им головы. Но стало противно. Ограничился быстрыми уколами точно в сердце. Татары не мучились нисколько.

      – Значит, его раскрыли. Или предал кто-то, – понурившись, начал собираться в путь, так как в Рашков всё равно надо было ехать. Литовскому начальству доложиться и турецкому заодно. Думы одна мрачнее другой отразились глубокими врезками морщин по всему челу. – Теперь не узнать.

      Это произошло в начале века, шестьсот пятом году. Россия стонала от смуты. Предателей расплодилось в неимоверных количествах. Приходилось рисковать. Впрочем, когда было по-другому? Ничего, мы только крепчаем. Так наверняка рассуждал боярин Рыдва, Альгис Сабаляускас, рыцарь плаща и кинжала, полковник османской империи, ротмистр гусарийской хоругви войска польского, правая рука великого Князя Литовского, левая рука польского короля. И вообще, сам будущий князь, приднестровец, интернационалист, великой души православный русский патриот.

      Друзей-аистов благополучно довёз до города, где передал на счастье своим людям, одной бездетной казачьей семье. Может, оно так совпало, но у этих добрых казаков один за другим стали рождаться казачата, причём каждый год и в идеально гармоничной пропорции, поочерёдно мальчик, девочка, мальчик, девочка.

      Часть II

      Гусария создавалась на рубеже пятнадцатого-шестнадцатого столетий. Это были отряды тяжёлой кавалерии со специфической тактикой. Она, подобно тарану, проламывала боевые порядки вражеской конницы или пехоты концентрированным кавалерийским ударом. За годы практически непрерывных сражений гусарийцы воссоздали присущие только им приёмы контактного боя, усовершенствовали имевшиеся вооружения, средства защиты, придумали всевозможные приспособления. И, конечно же, легко узнаваемые отличительные атрибуты: яркие раскрашенные крылья, крепившиеся различными способами за спиной всадника, очень длинные пики с прапорцами, звериные шкуры.

      Многие десятилетия считалась основной ударной силой войск Речи Посполитой, в отличие от просто гусар, которые были лёгкой кавалерией, так называемыми вспомогательными подразделениями. Длительное время она не имела себе равных в Европе, атаки её не раз приносили успех Королевству Польскому и Великому Княжеству Литовскому, в том числе серию побед в войне с Россией в восьмидесятых годах шестнадцатого столетия. Увы, исторические факты не всегда приглядны для нашего патриотического восприятия. Тяжело давалось России смутное время. Да и смутным оно было больше изнутри, где вдоволь имелось удельного чванства и боярской великодержавной тупости. С которыми тоже приходилось бороться на пределе сил и возможностей. Хоть и крамольна мысль, но не поляки ли помогли от сего мракобесия избавиться?

      Наибольшей численности гусария достигла к двадцатому году семнадцатого столетья. В битве при Клушине неполных семь тысяч поляков, из которых почти шесть тысяч были крылатые гусары, разбили тридцатипятитысячную армию русских