В шаге. Юрий Никитин

наук заканчивают строить большое здание? Идут отделочные работы. По новым технологиям, супер-пупер и всё такое.

      Я ответил настороженно:

      – Слышал. Расширяемся. Хоть в чём-то науку не ужимают в интересах шоу-бизнеса.

      Директор продолжил тем же тоном:

      – Планировали филиал, но в Академии наук решили, целесообразнее создать отдельный институт биоинформатики.

      Я сказал радостным голосом, как от меня и требовалось в данном случае:

      – Наконец-то!

      Директор кивнул, не сводя внимательного взгляда.

      – И передать туда все работы по нейролинку, что вас касается непосредственно. Как технические, так и разработки софта. Постараемся собрать не только из разных уголков Москвы, но и отовсюду… куда дотянемся. По крайней мере, целесообразнее иметь единый центр. Часть ваших работников трудятся удалённо?

      – Даже в других странах, – подтвердил я с чувством нарастающей опасности. – У меня моих людей заберут?

      – Напротив, Артём Артёмович. Напротив.

      – Простите…

      Директор пояснил, по-прежнему не сводя испытующего взгляда:

      – На коллегии предложили вашу кандидатуру на пост руководителя. И большинством голосов прошла. Я пользуюсь правом первым поздравить вас… нет, пока только сообщить, что вы отныне директор этого уникального центра.

      Я замер, донельзя ошарашенный, промямлил:

      – Без меня меня женили?..

      – Вы не станете отказываться, – сообщил директор почти отечески. – Если, конечно, желаете успеха вашему делу. Кроме вас рассматривались кандидатуры Явольского и Коротченко. Коротченко отпал почти сразу, причину знаете, но с Явольским ещё повозились. Он менее чист, и квалификация заметно уступает вашей, но… как бы поделикатнее, готов на всё, чтобы подняться на следующую ступеньку.

      Я дёрнулся, Явольский всему институту известен как решительный карьерист, всё отдаст, чтобы, распихав коллег локтями, подняться по трупам к должности.

      – А что вся его грязь станет известна? – спросил я.

      Он ответил равнодушно:

      – Пусть у него перверсий больше, чем у нас всех, вместе взятых, но спецслужбы интересует только, станет ли работать на разведку противника. А его странные половые забавы могут использовать против него же, хотя даже они теперь пустячок. Подумайте, Артём Артёмович. Полагаю, под вашим руководством новый институт быстрее добьётся успеха.

      Я пробормотал:

      – Нужно подумать, хотя, понимаю, предложение лестное и крайне почётное.

      – До завтра, – ответил он с сочувствием. – Сейчас всё ускорилось, Артём Артёмович. Если завтра в это же время не подтвердите согласие, Явольский колебаться не станет.

      – Понял, – ответил я, – но желание даже Явольского меня не подтолкнёт, если это что-то нарушит в моей работе.

      – Вы кремень, – сказал он с уважением. – Старой закалки.

      Я подумал мрачно, что «старой закалки» теперь больше оскорбление, чем похвала, хотя сам директор так не считает. Он сам как раз старой,