Мечи свою молнию даже в смерть. Игорь Резун

Идите, гра… девушка!

      Они пошли дальше, давя высокими ботинками свежий, лилового цвета асфальт.

      – Черт-те что! – выпалил старший. – Вся молодежь – уроды как уроды, нормальные то есть. Но эти же… Нет чтоб им посидеть, пивка побухать, так они с гадами разными таскаются! Тьфу!

      – Не говори, Иваныч! – поддержал напарник. – Но девка-то ниче.

      Они проходили как раз мимо Ивана. Сначала мельком взглянули на происходящее, потом раскрыли рты, потом остановились и грозно засопели. Иван улыбался, наблюдая за процессом, а у тисочков сгрудились двое: худая девица с каштановыми волосами, чуть завивавшимися у кончиков, и толстый парень-увалень в очках. Девушка одной рукой вцепилась в громадный резиновый фаллос, торчащий из тисков, другой накручивала рычажок и худым плечом отталкивала парня, со смехом пытавшегося ей помешать.

      – Андрюха… ну, пусти! Ну, перестань! Дай мне хоть подержаться-то за него! Дай, я тебя сейчас приворотю… или приворожу… Как правильно, молодой человек?

      – Эт-то что у вас тут происходит, молодые люди?! – загрохотал старший, у которого при виде темно-коричневого бесстыдства лопнуло всякое терпение. – А ну, прекратите немедленно! Документы есть у вас?!

      Девушка в разлохмаченных джинсах и топике ойкнула и обернулась. Иван быстро скручивал рычажок, ослабляя зажим. Парень в очках потупился и зачем-то спрятал за спину туфли девушки, которые держал в руках.

      – Привораживаем, – бодро ответил Иван, вставая каланчой. – Приворот делаем. По всем правилам технического соответствия…

      – А меня не е…т, чего вы тут приворачиваете! – рыкнул старший. – Документы ваши!

      Иван полез за паспортом. А девчонка вдруг быстро выхватила резиновый фаллос из тисков и бестрепетно спрятала его себе… за топик. Прямо на грудь, как птенца. Рука молодого милиционера, протянувшаяся за вещдоком, застыла в воздухе.

      Между тем старший, сопя, проверил паспорт Ивана и принял в руки документ от тюфяка в очках. Он бормотал:

      – Вот сейчас в отделении разберемся… кто приворачивает, кому приворачивает… и на каком основании…Так! Так… – Последнее он протянул уже растерянно: – Т-т-аак…

      Он выпустил из рук документ очкастого (кажется, это был студенческий билет с лиловой корочкой), и рука его машинально потянулась к седому виску. Под взглядом холодных голубых глаз этого странного парня, который как раз снял очки и меланхолично протирал их, рука как-то сама собой согнулась и стала яростно скрести щеку.

      – Кхе! – густо крякнул старший. – Кхе… пойдем, Коля.

      Теперь уже он потянул за рукав напарника, вертящего головой и спрашивающего:

      – А че, Иваныч? А как же эти, Иваныч?!

      Милиционеры удалялись. Старший достал платок и вытер вспотевшее лицо.

      – Колян, давай-ка по водичке холодной, – буркнул он. – Ну и денек!

      – А че он тебе показал, Иваныч?

      – Да так… Эта… Не балаболь ты! – вдруг с раздражением прикрикнул он на напарника. – Балаболка… Ива-аныч, Иваныч… Тоже мне! Как сдурели все, черти голоногие.