Без определённого места жительства. Ольга Брюс

продавщица положила руку на витрину с газированной водой. – Чтоб ты понимала, человеческий детёныш, – подмигнула опьяневшим глазом. – Вырастешь – то же самое будет. Нет святых мужиков. По крайней мере, за свои шестьдесят ни одного не встретила.

      Неприятный разговор прекратился. Доедая кусок батона, Карина отхлебнула крепкого чая, предложила попить дочери и доесть крошки со стола. Глядя на голодных путниц, ларёчница нахмурила брови.

      – И долго вы так «прогуливаетесь»? – ковырнула облупившимся красным ногтем между передними зубами.

      – Мы сегодня приехали, – Карина не спускала глаз с прикрытого окошечка, боясь мимо проходящих милиционеров.

      – Сегодня? М-да, а выглядите так, будто месяц попрошайничаете, – засомневалась женщина. Подняв банку, чокнулась в воздухе с гостями и осушила её. – Ах, хорошо! – вытерла рот ладонью. – Тебя как звать?

      – Карина, а её – Настя.

      – Имя у тебя какое-то… Не русская, что ли?

      – Русская.

      – Не встречала таких имён. А меня – Катькой, – улыбнулась и смяла жестянку. Выбросив её наружу, встала в дверном проёме, выдохнула и закурила. – М-да-а, вот жизнь, да? У тебя девчонка есть, а у меня – никого. У меня квартира есть, а у тебя – ничего.

      – Неправда, – возмущённо сказала Карина, – дом у нас.

      – Где?

      – В деревне.

      – В какой?

      – Липовка, – затосковала по родным краям женщина.

      – А-а. И что ты забыла в нашем городе?

      – Я же рассказывала, мужа приехала искать, – Карина вглядывалась в мутные глаза забывчивой Кати и не понимала, почему она ведёт себя так, будто первоначального разговора не было.

      – Точно! – подняв кверху указательный палец, продавщица чудно хихикнула. – Ты не обращай внимание, у меня бывает, – затянулась сигаретным дымом, выходя на улицу.

      – Мама, – Настя допила чай и шепнула Карине на ушко, – я писать хочу.

      – Сейчас, – также шёпотом ответила мать и спросила у новой знакомой, где здесь туалет.

      – Везде, – Катя повернула голову набок. – Видишь, сколько кустов? Садись под любой.

      Поставив дочь на ноги, Карина взяла её за руку и повела оправляться. На улице тишь да благодать: тишина, спокойствие, прохожих по пальцам посчитать, где-то издалека доносятся задорный смех отдыхающей молодёжи, музыка, рокот автомобильного двигателя. Усадив дочь под куст сирени, Карина встала рядом и, озираясь, следила, чтобы никто чужой не наткнулся на них.

      – Я всё. – отрапортовала девочка, поправляя платье. – А ты?

      – А я не хочу, – наслюнявив большой палец, мама вытерла ребёнку кожу вокруг рта.

      – А где мы будем спать?

      – Пока не знаю, – удручённо выдохнула Карина, взяв дочь за руку. – Может быть тётя Катя нас впустит к себе на ночь, как думаешь?

      – Она странная, – недоверчиво ответила девочка. – Она мне не нравится.

      – Только ты ей этого не говори, хорошо?

      – Угу. – согласилась Настя, переступая через невысокую