По ту сторону Тьмы. Леонид Сидоров

начнётся…

      – Вот даёт, дед! – восхищённо прошептал кто-то из молодых. – С одного…

      – Заткнись, Тадг! – жёстко оборвал Тревор. – И вы все! Считай, Кехт!

      В темноте раздался протяжный вой. Один за другим тоскливый клич вразнобой подхватили хриплые глотки. Дойдя до самой высокой ноты, разом стихли.

      – Кажись восемь или десять, – шепнул Кехт, сторожко поводя арбалетом.

      – Пять сзади, шесть спереди,– торопливо подтвердил Тревор. – Так, сынки! Приготовились! Сейчас упыри выскочат все разом. Как появятся, бить только на телегах! Онгхус, твои мальцы добивают их копьями! Если кто…

      Пронзительно вереща, царапаясь когтями перепончатых крыльев, на телеги вскочили лохматые приземистые существа. Лошади пронзительно заржали и встали на дыбы, пытаясь порвать привязь.

      – Залп, вашу мать! – истошно заорал Тревор.

      Сухо защёлкали арбалеты. Три упыря в корчах завалились назад, судорожно сжимая окровавленную грудь. Остальные бросились к стражам, яростно скаля клыки.

      Пропустив от неожиданности первый залп, Гверн лихорадочно огляделся, выискивая подходящую цель. Поймал ребром болта несущуюся навстречу рычащую тварь и выжал спуск. Болт прошёл выше и, с визгом срикошетив от камня, ушёл в темноту.

      – Не стрелять! – гаркнул Тревор. – Лошадей перебьёте! Берите их на копья!

      Смачно впечатав приклад в подлетевшую оскаленную морду, Гверн пнул наземь корчащееся тельце и с хрустом вонзил нож в мохнатую грудь. Упырь жалобно всхлипнул и обмяк. Из скособоченной оскаленной пасти дохнуло жутким смрадом. Точно так же когда-то давным-давно в детстве воняла сгнившая в придорожной канаве корова.

      Гверн зажал рот и невольно согнулся, борясь с подкатившей тошнотой. Яростно вереща, сзади на спину тут же вскочил упырь, распарывая куртку когтями.

      – Да твою же мать!

      Наугад ткнув ножом за голову, Гверн повалился навзничь. Что-то глухо хрустнуло, словно наступил на сухую ветку. Послышался сдавленный стон.

      Не веря своей удаче, Гверн рывком откатился в сторону и для верности дважды ударил ножом в мохнатый живот. Тварь судорожно дёрнулась и застыла в страшном оскале.

      Наскоро обтерев о шерсть липкое лезвие, Гверн вскочил и огляделся. Стражи время даром не теряли. Вокруг валялись окровавленные тела нечисти.

      Встретившись взглядом, Тревор криво осклабился.

      – Что, парень, скажи, небось, малость струхнул?

      – Да есть немного, – честно признался Гверн. – Такую страсть вижу в первый раз.

      – Это точно. Ничего, зато выдюжил…Хех!

      Тревор брезгливо пнул попавшее под ноги мохнатое тельце и с силой вонзил копьё. Тварь не пошелохнулась.

      – Погань проклятая, туда вам и дорога! Слушай сюда, мальцы! Вот чтоб так проверили каждого! Дважды ткните! Они, заразы, дюже живучие!

      Вручив копьё кому-то из молодых, Тревор зычно распорядился:

      – Эй, скажите там, пусть лекарь Гверна поглядит. Кажется, полоснули его немного.

      –Не, не надо лекаря, – нарочито бодро отозвался Гверн, пытаясь унять предательскую