Ковен озера Шамплейн. Анастасия Гор

на обувном пуфике Коула.

      Он скептично нахмурился и поднял глаза, смотря на хрустальную люстру под потолком.

      – Вот это берлога, – присвистнул он. – Да наш бравый детектив, оказывается, мажор! Как та штука называется, которую ты включила мелкой в спальне?

      – Проектор.

      – А телевизор уже не в моде?

      Я вздохнула и, запрыгнув на стул, достала с верхней полки на кухне аптечку.

      – Идем в ванную.

      – Помыть меня хочешь? Или утопить?

      – Еще не решила.

      Сэм передразнил меня сиплым, булькающим голосом, и я поняла, что он только храбрится, хотя дела его плохи: дойдя до ванны лишь с моей помощью, он тут же рухнул на бортик, зашипев, когда я попыталась отодрать от кожи хлопковую рубашку. Та намертво припеклась к ране.

      – Всего пара царапин… – снова завел он старую песню, и я прижала ладонь к его губам, а затем рванула прилипшую ткань на себя.

      Сэм дернулся, едва не прокусив мне ладонь, и, виновато потупившись, я принялась торопливо расстегивать оставшиеся пуговицы.

      – Давай раздевайся, а то вся кровь засохнет, и тогда одежду точно придется отрывать от тебя вместе с кожей.

      – Вроде бы говоришь омерзительные вещи, а меня все равно заводит.

      Я покосилась на Сэма. Следя за мной из-под опущенных век, под которыми тянулись глубокие тени, он оскалился в несносной улыбке, и тогда я опустила взор ниже. На плече, разорванном поперек, не было живого места. Скинув разодранную рубашку Сэма на пол, я нашла еще одну рану прямо под ребрами – длинные полосы от когтей. Над ними, уходя вверх, тянулась дорожка темных волос и родинок, которые украшали тело помимо пары татуировок.

      – Хочешь прочесть мне сказку перед сном? – спросил Сэм, когда я, помчавшись в гостиную, притащила вдобавок к аптечке свой гримуар. – Кто ты такая, Одри?

      Листая страницы, я постаралась сохранить самообладание, но не выдержала.

      – Ведьма.

      – Хм, – многозначительно изрек Сэм, ничуть не изменившись в лице. – А тот волк…

      – Оборотень.

      – Так я и думал. А Коул тоже ведьма? То есть колдун или…

      – Нет. Он… почти человек.

      – Почти, – ухмыльнулся Сэм. – Допустим, ты сейчас говоришь абсолютно серьезно, а не с целью довести меня до нервного срыва и посмотреть, как я плачу, точно девчонка… Почему ты рассказываешь мне это?

      – Потому что уже через полчаса я сделаю так, что ты забудешь этот день.

      – А что ты собираешься делать прямо сейчас?

      – Спасать твою душу.

      На этом вопросы у Сэма иссякли, и я вдруг осознала, что коленки у меня предательски дрожат. Сэму, к счастью, было все равно: по его взгляду стало понятно, что он верит в мои россказни не больше, чем я верю в то, что его раны безболезненны. Стараясь не отвлекаться на приступы искренности, я взялась за антисептик и бинты.

      – Черт! – воскликнул Сэм, когда я наклонила над его торсом пузырек с прозрачной жидкостью и та запузырилась на коже, дезинфицируя. – Если