Тельняшка. Автобиографическая повесть. Игорь Шулепов

дружный курсантский хохот. Девки краснеют и в спешном порядке ретируются в сторону своей деревни.

      По субботам у нас был самый настоящий «банный день». Ходили мы в общественную баню со всей её традиционной атрибутикой – шайками, мочалками и хозяйственным мылом.

      А по воскресеньям отправлялись в «город».

      В деревню выходили группами, чтобы избежать столкновения с местными алкашами, которые жрали самогон и жаждали набить кому-нить морду «по синеве».

      В один из таких дней мы отправились на прогулку в деревню.

      Поскольку папиросы у нас закончились, то первым делом мы направились в сельмаг.

      Каково же было наше удивление, когда обнаружилось, что из продажи исчезли абсолютно все сигареты и папиросы. Пришлось довольствоваться махоркой, которая продавалась здесь в изрядном количестве. Набрав в магазине махорки и пряников, мы свернули с просёлочной дороги и углубились в частный сектор.

      Несколько раз мы срывали яблоки, которые росли на ветках, свисающих из-за забора.

      Соблазна проникнуть в чужой сад у нас не было, ибо яблоки мы уже воровали и были пойманы бдительным хозяином. Правда, в тот раз нам просто повезло, ибо хозяин сада оказался сердобольным человеком. Когда он поймал нас на воровстве, припугнул нас внушительного вида берданкой, а потом, когда разглядел, что мы заезжие «морячки», расчувствовался и отпустил нас с миром, разрешив при этом сорвать столько яблок, сколько мы сможем унести.

      Рассматривая местные достопримечательности и жуя трофейную «антоновку», точь-в-точь, как хулиган Квакин из гайдаровского «Тимур и его команда», мы вышли к окраине леса.

      На опушке, перед самым лесом, паслись гуси.

      «Гуси-гуси! – Га, га, га! Есть хотите? – Да, да, да!»

      Гуси были очень важными: с длинными шеями, белоснежными перьями и жёлтыми клювами.

      Прав был старик Паниковский! Гусь – птица дивная! Крылышко! Шейка! Ножка!

      Мы остановились и завороженно смотрели на гусей. А меж тем гуси приближались к нам, издавая шипящие звуки. Они явно было настроены агрессивно, давая нам понять, что мы вторглись на их территорию. Один из гусей приблизился к нам вплотную, и вдруг Лэбан схватил его за шею, прижал к себе что есть силы и вприпрыжку помчался в лес.

      Не дожидаясь, когда в нас начнут палить из берданки, мы устремились вслед за ним.

      Бежали мы что есть духу, до тех пор пока силы не покинули нас.

      Первым на траву упал Лэбан, потом Стэп, а за ними и я. Лэбан опустил гуся на траву. Не давая птице возможности прийти в себя, Лэбан снял с себя голландку и набросил её на птицу. Лежали тихо, прислушиваясь ко всем шорохам. Мы ждали, что вот-вот из леса выскочит хозяин или хозяйка несчастного гуся и набросится на нас. Но ничего подобного не произошло. В лесу было тихо-тихо. Сквозь шелест ещё не опавшей листвы раздавалось щебетание птиц и карканье ворона.

      – А на хрена ты гуся схватил? – нарушил тишину Стэп.

      – Сам не знаю, представил его зажаренным на вертеле и схватил, – признался Лэбан.

      – Если кто-нибудь из местных