Танцующая со смертью. Джон Максвелл

ко мне.

      В горле мгновенно пересыхает. Я понимаю, куда мы едем. Понимал с самого начала, но именно сейчас всё становится максимально прозрачным. «Играть» становится сложнее.

      – Даже не спросишь, как именно? – продолжает она.

      Я знаю, что нужно делать. Я понимаю, хоть и не хочу.

      – Как именно? – спрашивают мои губы.

      – Сорвал меня со сцены, едва ты уехал. Как ты мог оставить меня в клубе одну?!

      Моя правая рука все еще на ее бедре, и она сильно лупит меня по ней, заставляя убрать.

      – Что он сделал дальше? – Мой голос становится более агрессивным.

      – Стал прижимать меня к себе. Хватал за жопу. Оставил засос. Посмотри!

      Она разворачивается ко мне, распахивает плащ и слегка опускает свой корсет, чтобы показать мне свое роскошное декольте, на котором красуется смачный алый засос.

      – Когда я оттолкнула его, он меня ударил. По лицу.

      Теперь она поворачивается ко мне правой щекой, и я вижу там кровоподтек, которого не заметил в номере.

      Некоторое время молчу. А затем глубоко вздыхаю.

      – Да как он смеет?! – Я очень зол. Не хочу злиться, ведь это всё происходит не со мной, а с кем-то другим. Но я злюсь. Потому что так надо. Моя главная задача – делать так, как надо. Как пожелает Леди. – Я убью его! Убью этого сукина сына! Где он, твою мать?! Кто он?!

      Она начинает плакать. Очень натурально. По-настоящему.

      – Это Сергей! Ты его знаешь! Вот черт! Это же он! – Она тыкает пальцем в стекло, и я тоже замечаю его.

      Тут же останавливаю машину и выпрыгиваю на улицу. Парень идет по тротуару в толпе своих друзей.

      – Ты какого хера мою девку лапал, гнида?! – ору я, врываясь в толпу.

      Он не успевает ответить, так как его зубальник встречается с моим кулаком. Сам Сергей падает на землю, а двое ребят прут на меня. Я отправляю обоих в нокаут и мысленно прошу Сергея не вставать. Но он встаёт. Обязательно встаёт.

      – Никто не может лапать мою телку, а потом свалить из моего бара! – выплевываю я после того, как парирую его попытку мне врезать, а затем достаю нож – это нож-бабочка. Один удар – и проникающее ранение поражает кишечник парня. Я наношу еще пару ударов, и с ужасом наблюдаю, как его дружки пятятся назад. Они не пытаются спасти друга – они лишь надеются, что не станут следующими.

      Кто-то неподалеку заорал. Голос женский.

      Я оставляю нож в животе Сергея, а сам убегаю прочь.

      Раскат грома – и я больше не бегу. Я стою на месте, глядя, как с места преступления убегает настоящий убийца – владелец одного из местных баров по имени Фархат, бывший зэк, уже отсидевший как-то за убийство. Еще до рассвета его поймают и бросят под стражу.

      А я разворачиваюсь к Сергею, который лежит на земле в луже собственной крови, тяжело дыша и корчась от боли. Кто-то из друзей держит его голову, кто-то другой пытается закрыть живот своей курткой. Рукоятка ножа все еще торчит из его брюха. Сергей поднимает глаза и смотрит на меня. Он знает, кто держал нож. Знает, кто направлял руку Фархата. Он смотрит на меня и не может понять. Задаётся одним-единственным