Пятьдесят слов дождя. Аша Лемми

что-нибудь сладкое. Пусть кухарка приготовит мне торт.

      Акико вскинула бровь.

      – Какой же торт?

      – Хочу лимонный. И чтобы со взбитыми сливками.

      Служанка поклонилась и вышла, оставив Норико томиться в одиночестве. Девочка раздраженно походила по чердаку, взяла сборник стихов и, устроившись у окна, принялась читать. Учебник истории, который ей дал сенсей, лежал на верхней полке и собирал пыль. Когда через несколько недель занятия возобновятся, Нори явно нарвется на суровую выволочку. Саотомэ-сенсей всегда уезжал на лето, однако ожидал, что она не забросит учебу.

      Нори просидела за чтением несколько часов, а когда принесли торт, слегка поковыряла в нем ложкой. Немного поиграла с Шарлоттой. Отказалась от ужина и пропустила мимо ушей возражения Акико.

      Когда служанка велела ей идти спать тоном, который означал «не спорь, или я пожалуюсь бабушке», Нори произнесла про себя бранное слово.

      Натянув через голову ночную рубашку, она ощутила за спиной чье-то присутствие.

      – Нори.

      Судя по тону, брат был ею недоволен.

      Нори повернулась.

      – Аники…

      Его взгляд словно обдал холодным душем.

      – Слышал, ты ведешь себя как капризный ребенок.

      – Я не вела себя как капризный ребенок.

      Ложь была настолько ужасной, что Нори с трудом сумела сохранить невозмутимое выражение лица. Однако на кону стояла гордость. Проклятая гордость Камидзы. Хоть сколько-то ее может оказаться и у ублюдка.

      Акира закатил глаза и нетерпеливо посмотрел на свои наручные часы, словно Нори встревала в его тщательно спланированный график.

      – Брось. Я не могу проводить с тобой каждую свободную минуту. И даже если бы мог, то не захотел бы. Что ты собираешься делать, когда начнется школа?

      У нее пересохло во рту.

      – Гакуэн? Школа?

      Акира снова закатил глаза, и Нори подумала – несколько язвительно, – что поделом ему будет, если они там и застрянут.

      Тусклый свет комнаты еще больше подчеркивал бледность брата, и Акира сиял, словно Иисус перед грешниками. Само его присутствие проливало флуоресцентный свет на все, чего у Нори не было.

      – Да, школа. Мои занятия начинаются через несколько недель. Я и так все откладывал, смерть отца послужила достойным оправданием. Я не то чтобы в восторге от места, которое выбрала для меня старуха. Но у них есть учитель музыки мирового класса. Поэтому я согласился на сделку. Так вот, меня не будет весь день. И пока меня нет, тебе нельзя морить себя голодом.

      – Я хочу с тобой! – Нори изо всех сил старалась сделать голос каким угодно, кроме умоляющего. К сожалению, получалось не очень убедительно. – Пожалуйста! Я хорошо учусь. Правда! Я могу ходить с тобой. Я тебя не опозорю, честное слово.

      Его лицо потемнело.

      – Нори, у меня другой год обучения. Кроме того, в мою школу не принимают детей твоего возраста.

      И невысказанное: «И ты мне там все равно не нужна».

      – И что? Есть школы для девочек моего возраста. Я знаю, что они есть. Сенсей в такой преподавал. Я пойду туда.

      Акира