Битва в кальсонах. Алексей Иванов

на это ответивших. Не негативно, а абстрактно. То есть – поняв твоё бытие и твой жизненный опыт лишь как повод для своего собственного роста. Как толчок и возможность. То есть – приняв тебя, как существенную часть себя. Эстетически, как часть художественного произведения. Как фрагмент его собственного фильма о нём самом. Об истории становления себя, как личности. Как фрагмент, работника бытия.

      – То есть, меня – ещё нет?

      – Ты присутствуешь только если ты при сути происходящего. Своей собственной сути. А не чужой. Не биологическая приставка к механизму семьи. Иначе другой перестанет рассматривать тебя как годную для продолжения своего рода. И начнёт вытирать об тебя ноги. А затем и вовсе изгонит из своего храма. Как Ахилл.

      – Храма?

      – Ценностей, которым он поклоняется. Поняв, что ты им полностью не соответствуешь.

      – Стоит мне хотя бы раз пойти ему на уступки?

      – Не раз, а – всегда. Раз и навсегда! Первый шаг это лишь начало твоего пути. Мысли как вечная. Выступай в реальность из бытия. Надо поступать Всегда исключительно взаимовыгодно. А не идти на поводу у сиюминутности и её работников.

      – Работников небытия?

      – И не надо их жалеть. Чем меньше ты их будешь жалеть, тем быстрее они вырастут и научатся ходит самостоятельно. А не самолежательно на печи, как Иванушка-дурачок. Лишь покрикивая на других. Как дети.

      – Блин, если честно, слушая тебя, охота лечь спать, – призналась Елена. – А проснуться – прежней.

      – Продолжая спать.

      – Хотя я уже и понимаю, что теперь это не получится. Что назад пути уже нет.

      – Просто реальность более сложна, чем кажется. На первый взгляд. То есть тому животному, в которое мы помещены и, как нам кажется, управляем. На деле же только и хотим, что идти у него на поводу. Постоянно себя к этому уговаривая «разумными» доводами, как нам кажется. Тело и есть главный агент небытия, которого мы и должны рассматривать как Другого по отношению к самим себе. Ведь именно тело и лишает нас разумности – своей косностью, инертностью и ленью. Реально другие, то есть люди, для нас лишь тренажеры, которые постоянно дают нам понять только то, что мы точно такие же. Ведь они видят нас, как и себя – как тело.

      – Как материальное тело среди других тел?

      – Как вещь среди вещей, которую они и пытаются использовать, задействовав нас для реализации своих планов. Отлично от них понимая, что их собственное тело также другой – по отношению к ним самим. Заставляющий каждого из них перед нами тут отплясывать свой шкурный социальный танец, идя на поводу у тела.

      – И не испытывать к ним ничего, кроме снисхождения и сострадания, – усмехнулась Елена.

      – А если мы засыпаем и впадем в телесность, в сентиментальность и инфантильность, другие снова нас будят, открывая нам глаза на наши же ошибки. На наши заблуждения.

      – Чтобы мы начали и к ним и к себе относиться соответственно.

      – Соответственно чему-то большему, чем мы им сейчас являемся.

      – Чтобы снова начать мыслить,