Проклятый трон. Ирина Зволинская

двери стояла Элизабет и пыталась достать что-то из сумочки. Судя по тому, что она вдруг высыпала ее содержимое на крыльцо, у нее не получалось.

      – Ключ, ключ, ключ… – монотонно бубнила Элизабет.

      Фостер в два прыжка достиг ног сестры и безошибочно нашел его в куче женских мелочей.

      Ральф взлетел на крыльцо и споткнулся, застонав от боли. Ник оглянулся на них, пугая Бонка бледным лицом и расширенными зрачками, и открыл наконец эту чертову дверь.

      – Ани! – крикнул Ник, врываясь внутрь.

      Голова разрывалась, но Ральф успел подхватить падающую на каменные ступени Лиз. Из носа вдруг хлынула кровь, Бонк машинально вытер ее рукавом и бросил взгляд на часы.

      Восемь пятьдесят две.

      ***

      Интересный опыт – абсолютное одиночество. Вакуум, в котором нет ничего, кроме тебя самой. И сама ты – тоже нечто вроде вакуума. Я спустилась на кухню и уселась за тот самый стол, оглядывая знакомый интерьер, который в черно-белом спектре казался двумерным рисунком, идеально выполненным простым карандашом.

      Кто бы мог подумать, как много значит цвет.

      За исключением не желавшего вернуться в нормальное состояние зрения я чувствовала себя прекрасно. Даже голова не болела, ну просто идеальный солдат. С уходом Холда ушла апатия, на смену ей пришла темная, тягучая злость.

      Дети – это прекрасно. И если у меня будут дети, я сделаю все, чтобы никто не смог шантажировать меня ими! Чтобы никто не смел даже думать о том, чтобы забрать их!

      Хлынула во все стороны темнота. Я позволила ей обнять себя и утешить.

      – Рэндольф! – беззвучно позвала я.

      Зашумел Эдинбургский лес. В тени высокой ели собрался тонкий мальчишеский силуэт.

      – Помоги! Отведи меня домой. Я знаю, ты можешь. Я видела, ты вел во дворце Ральфа…

      – Могу, – улыбнулся брат. – Но зачем тебе я, если ты сама – ключ от Эдинбурга?

      – Ключ?

      – Кровь, – зашептали тысячи голосов. – Кровь – ключ от Эдинбурга, – напомнила бездна и выкинула меня обратно в черно-белую кухню.

      Кровь? Я встала на ноги, взяла из подставки кухонный нож и быстро, чтобы не передумать, полоснула по раскрытой ладони, морщась от неприятного ощущения. Красные капли упали на пол, внизу зашуршали в замке ключом.

      «Умный мальчик, – шепнула темнота. – Догадался, что нужно вернуться…»

      Чертов Холд! Что теперь? Наденет смирительную рубашку, привяжет к батарее, запрет в темном подвале?

      «Пока не получит детей…» – рассмеялась то ли я, то ли бездна.

      Нож – и еще один такой же надрез, теперь уже на второй ладони. Я вышла в центр кухни и, рухнув на пол, сосредоточенно рисовала круг. Немного неправильный, Никки бы наверняка поморщился, увидев эти кривые линии.

      Не думать! Слишком больно… лучше просто рисуй, Алиана. У тебя хорошо получается.

      Удар двери о стену. Голоса. Лиззи? Нет, Элизабет. Я не хочу больше тебя слышать!

      Круг замкнулся, и огнем Холдов загорелась моя кровь. Алое пламя закрыло меня до самого потолка, я громко рассмеялась и поднесла руку