Шоссе Линкольна. Амор Тоулз

кивнула и бережно закрыла книгу Билли.

      – Когда я приехала сюда в тысяча девятьсот сорок втором году, я почувствовала, что этот витраж действует на меня каким-то таинственным образом. Что-то в нем захватило меня, но я не могла понять, что именно. После обеда, когда все затихало, я иногда садилась здесь с чашкой кофе – примерно там, где ты сидишь, – и смотрела на него, вглядывалась. И однажды я поняла, почему он на меня так действует. Это разница в выражении лиц апостолов и детей.

      Сестра Агнесса повернулась и посмотрела на окно. Эммет тоже посмотрел, почти неохотно.

      – Если присмотреться к лицам апостолов, ты заметишь, что они весьма скептически относятся к тому, что им открылось. «Ясно, – думают они про себя, – это, наверное, какой-то обман или галлюцинация: мы же своими глазами видели Его смерть на кресте и своими руками отнесли Его тело в пещеру». Но если посмотришь на лица детей, в них нет и намека на скепсис. Они смотрят на это чудо с благоговением и удивлением, да, но без недоверия.

      Эммет понимал, что намерения у сестры Агнессы самые лучшие. И учитывая, что ей седьмой десяток и что она посвятила себя не только службе Церкви, но и службе сиротам, Эммет понимал, что ее рассказ заслуживает полного внимания. Но, пока она рассказывала, он успел заметить, что желтые, красные и голубые пятна света от витража переместились со стены на стол, свидетельствуя о перемещении солнца и потере еще одного часа.

* * *

      – … Потом он пошел наверх с сумкой Эммета и разбил окно на кухонной двери!

      Как и мальчики из сиротского дома, Билли взволнованно описывал утренние события, а Салли тем временем маневрировала на загруженной дороге.

      – Он разбил окно?

      – Потому что дверь была заперта! А в кухне он набрал ложек и понес наверх в спальню.

      – Зачем он набрал ложек?

      – А ложки затем, что принес им клубничное варенье!

      Салли посмотрела на Билли с изумлением.

      – Он дал им банку моего клубничного варенья?

      – Нет, – сказал Билли. – Он дал им шесть. Эммет, ты ведь так сказал?

      Оба повернулись к Эммету, смотревшему в окно.

      – В общем, так, – ответил он, не обернувшись.

      – Не понимаю, – вполголоса произнесла Салли.

      Она наклонилась к рулю и прибавила скорость, чтобы обогнать легковую машину.

      – Я дала ему как раз шесть банок. Ему могло хватить до Рождества. Почему он отдал все чужой компании?

      – Потому что они сироты, – объяснил Билли.

      Салли подумала.

      – Да, конечно. Ты прав, Билли. Ты совершенно прав. Потому что они сироты.

      Салли кивнула, одобряя логику Билли и отзывчивость Дачеса, а Эммет отметил про себя, что она была гораздо больше возмущена потерей своего варенья, чем похищением его машины.

      – Вот он, – Эммет показал на здание вокзала.

      Салли развернулась перед носом «шевроле». Когда пикап остановился, все трое вылезли из кабины. Эммет смотрел на вход на вокзал, а Билли сразу подошел к кузову, взял свой вещмешок и стал надевать.

      Увидев это, Салли сначала удивилась,