Тихое НЕсчастье. Майя Неверович

растерянным взглядом, как у меня. И тоже без сопровождения родителей.

      – Привет, – рискнув бросить сумку у батареи, подошла к незнакомке.

      – Привет, – она смотрела на меня сверху вниз, но не потому, что такая гордая, а в силу своего роста.

      – А ты тоже только поступаешь?

      Она кивнула.

      – И я. – Вздохнула и оглянулась на толпу. – А ты на кого?

      – На воспитателя.

      – Во, блин! – обрадовалась я. – Так мы вместе учиться будем.

      И тут же выпалила:

      – А давай вместе жить? Меня Малика зовут, – протянула ей руку. Остановить меня уже было сложно. Не знаю, чем, понравилась эта долговязая девчонка. – Пошли очередь занимать на заселение? У тебя одна сумка? У меня тоже, правда и рюкзак ещё. А ты откуда? А как тебя зовут?

      Под шквалом моих вопросов девочка, похоже, совсем перестала понимать, где находится. Но хотя бы не отказалась жить вместе.

      Я очень боялась, что попадутся соседки-гопницы. А таких тут было немало. Плюс детдомовские. От этих я всегда старалась держаться подальше, потому что они безбашенные.

      Соседку мою, как выяснилось, звали Светой, она, в отличие от меня, единственный ребёнок в семье.

      Уже разбирая в комнате сумки с вещами, мы смеялись над тем, как устроен человек.

      Она всю жизнь мечтала о сестрёнке или братике, а я хотела быть единственным ребёнком.

      – Может, тогда бы меня любили больше? И не пришлось бы вещи за Машкой донашивать, это меня ужасно бесило.

      – Ну не знаю. – Света аккуратно раскладывала одежду на полку, – я одна. А толку? Думаешь, в жопу зацелована? Как бы не так.

      – Ну да, на избалованную ты не похожа, – усмехнулась я, запихивая свои вещи на нижнюю полку.

      Заметив аккуратные стопки одежды стопки новой подруги, стало неловко. Скинула всё на пол и тоже начала складывать рукава.

      – Хочешь, научу? – заметила она мои потуги и, не дожидаясь ответа, взяла одну из моих рубашек. – Мы с матерью раньше каждые выходные в город торговать ездили. Она из Турции шмотки возила. Вот я и научилась складывать так, чтобы красиво.

      – А почему “раньше”? – с растущей завистью поинтересовалась. Всем известно, что турецкие шмотки – самые крутые.

      – Да кинули её. Сама не смогла поехать, ногу сломала, дала денег знакомой. В итоге, та кинула. Я, честно говоря, не сильно в курсе. Знаю, что мать в милицию обратилась, но без толку. Тётка отрицает, что вообще какие—то бабки получала. В итоге, и товара нет, и за аренду платить. Пришлось за бесценок всё распродавать и уходить с рынка.

      – Офигеть. И что теперь?

      – Ничего. Дома сидит. Огород, да хозяйство.

      – Да уж… – мне стало жаль эту женщину. Но Светка не выглядела расстроенной. И мы довольно быстро сменили тему.

      А вскоре в комнату зашла коменда, за спиной у неё стояла ещё одна первокурсница. Кучерявая, белобрысая, полненькая Ирка стала нашей третьей. Хохотушка оказалась та ещё. Я частенько подхватывала её смех – тонкий, громкий, заразительный.

      Обе