Тихое НЕсчастье. Майя Неверович

предлагаю. Это был единственный вариант, который я рассматривала.

      – Нельзя в честь покойников называть, – ворчала свекровь.

      – Мне можно, я не суеверная, – целуя своего маленького Серёжку, отвечала я.

      – Вот и плохо. Хоть бы чуть прислушивались. Старики зря ничего не говорят.

      – Ага. Когда-то из пещер тоже выходить боялись. Нам прислушаться?

      Вообще, после родов я стала чаще дерзить. И свекрови, и своей матери. И даже, мужу.

      Если последний списывал всё на гормоны и терпеливо мирился, то женщины пребывали в неприятном шоке от моих изменений. В какой-то степени это стало самозащитой. Ведь я понимала, что теперь, как в детстве, когда брата посадили. Я осталась одна и меня непременно начнут травить. Мне нужно было учиться давать отпор.

      Надо ли говорить о том, что жизнь моя перевернулась. Разделилась на «до» и «после»? С уходом брата многое стало для меня важным, на многое наоборот, стала обращать внимание, ценить. Словно та жизнь, которая «до», она была нереальной или вовсе не моей.

      У меня появились новые увлечения. Пока спал сынок, мне нравилось заниматься декупажем: декорировать тарелки, вазочки. Начала учиться вязать по книге, оставшейся от бабушки. На взрослые вещи терпения не хватало, а Серёже смогла связать безрукавку. Серую с голубой машинкой на груди.

      И тихонько вела дневник в тетради, которую никому не показывала.

      Отвадила свекровь лазить по МОИМ кастрюлям. И вообще, запретила лезть в мою жизнь. Хотите прийти в гости – буду рада. В гости. А не как к себе домой. Она скрежетала зубами, но молчала.