Возвращение Орла. Том 2. Владимир Алексеевич Фадеев

тогда же, когда Волга из Ра превратилась в Итиль.

      – Мне пацан мой как-то сказал, что Лена от Ленина, он, говорит, там в ссылке был, вот и назвали.

      – А что, лет через десять так и в учебниках напишут, а ещё через сто лет никакой лингвист не опровергнет.

      – Лена от слова лень. Я в словаре читал.

      – Вот-вот, в словаре, а словарь немец какой-нибудь сочинил.

      – Что тебе не нравится?

      – Да то и не нравится, что ты рассуждаешь, как какой-нибудь электрик, а не физик. У них все электроны в проволоке одинаковые, нет ни первых, ни вторых, лишь бы ток был. А слова, они как электроны при бета-распаде – есть первичные, которые, если ты помнишь, из ядра, из сути, и есть вторичные, которые уже выбиваются первичными из оболочек какого-нибудь случайно оказавшегося рядом атома, и к сути, к рождающему ядру, отношения не имеют. И если ты, человек, говоришь словами, то должен отличать первичные от вторичных, иначе будет потерян смысл, будет один ток, которому всё равно куда течь – к обогревателю в детском садике или к взрывателю.

      – Ну….

      – Река Лена названа в честь Луны. Как была река Ра, текущая к солнцу, так была – и осталась – река Луна, Лена, текущая к луне. Лун, лон, лен – это мягкое гнездо женских первопонятий. Когда люди только-только научились давать имена, что они должны были обозначить в первую очередь? Склонность к безделью или женские прелести? Лоно. А во вторую, а по сути, в ту же первую – небесное светило, с которым цикл функционирования лона был синхронно связан. Как сейчас месячные и месяц (на небе), изначально – лоно между ног и лоно в небе. От этих лон, двух первичных электронов, уже все остальные лунки, как маленькие ямки и дырки, склоны, уклоны, как пути к этим лонам-лункам (с-к-лон), прислоны, как протоназвание соития…

      – А слоны тоже от п…ы?

      – Конечно: ходит медленно, как бы без дела слоняется, вот и слон. И «лениться», между прочим, тоже изначально значило не отлынивание от работы, а занятие сексом, просто в отличие от трудной работы в поле – «страдать», – приятная работа с мягким женским лоном-леном называлась «лениться». А потом уже, как альтернатива страданию, родилась плеяда вторичных слов-электронов со своей энергией и спином – лень, лентяй. И лодырь изначально от лада.

      – Ё…рь по-нынешнему? Ходок. Африка, слышишь? Лентяй ты, лодырь.

      – Аркадий, где ты всё это вычитал?

      – Да где ж это вычитаешь? Не вычитал.

      – Сам дошёл? Голова!

      – Не сам. В воду смотрел.

      – Как – в воду?

      – Как в воду. И дурак, между прочим, это тоже ё…рь. Дрк… дырка, драть, дурак. Не случайно дурак всегда лентяй и лодырь, лежит себе на печи, но царевну имеет, и народ его любит, не то что попов.

      – Опять попы виноваты?

      – И попы тоже. А Ангара только в подтвержденье, что в своё время, время Ганга-ры, там жил народ одинаковых с нами души и силы. То есть – мы.

      Как было не лакирнуть такой докладец спиртиком?

      – Нет, объясните мне, что это за силы такие? – обглодав очередную густёрку, спросил Африка. – Грозный за Урал боялся соваться, Пётр, великий Пётр, как от страха,