Жанна д'Арк из рода Валуа. Марина Алиева

я вижу Иисуса, когда ему было столько же лет, сколько и мне сейчас. И такого я люблю его ещё больше.

      Рене чувствовал, что глупеет прямо на глазах.

      – А разве отец Мигель знает, каким был Иисус в твоем возрасте?

      Жанна-Клод засмеялась вдруг тихо и нежно, и смех её прозвучал так, будто зазвенел лесной цветок-колокольчик.

      – Он не знает. Но, когда он рассказывает, я это вижу.

      «Колдовство!», – подумал Рене, чувствуя, как заползает в его душу заученный годами целой жизни страх перед ересью. «Колдовство, потому что я не должен это слушать, но хочу… Мне интересно!!!».

      – И, что же ты видишь? Ты расскажешь об этом, или нельзя?

      – Можно. Тому, кто хочет послушать, я всегда рассказываю обо всём, что вижу. Но только, если хочет…

      – Я хочу. Говори.

      – Иисус учился. Так же, как и мы, только другому, и не у себя дома, а в далекой стране, про которую отец Мигель как-то рассказывал. Там он учился у людей.., – тут она замялась, вспоминая, – у «жрецов», – и посмотрела на Мигеля, – я правильно назвала?

      – Правильно, правильно, Жанна. Продолжай.

      – Ему сказали: «Ложись и закрой глаза», и помогли выпустить душу из тела, чтобы она стала свободной на какое-то время, и училась уже не у людей… Потом душа вернулась, но была другой, более светлой… И на кресте она отлетела точно так же, на время, поэтому Иисус не умер, а заснул…

      Рене сверкнул глазами в сторону отца Мигеля. Тайные мистерии! Девочка описывала древний обряд, который, уже во времена Иисуса, считался и древним, и тайным, не говоря уже о временах прихода христианства! Об этом, даже в рукописях Карла Лотарингского говорилось иносказательно, и подлинное толкование могли получать лишь самые посвящённые! Монах, видно, совсем помешался, если рассказал об этом деревенской девочке! Не удивительно теперь, что она такая странная! От её слов за версту несёт необдуманной, опасной ересью!

      Но Мигель встретил гневный взгляд Рене, не просто спокойно, он смеялся!

      – Пожалуй, только вы, мой господин, в состоянии оценить весь смысл сказанного.., – шепнул он.

      – Разглашение тайн Приората сурово наказываются, падре! Вас предупреждали! – угрожающе-тихо сказал Рене, нисколько не стесняясь присутствием девочек.

      – Я не разглашал, сударь. Когда его светлости угодно было почтить меня доверием и передать манускрипт из своей кладовой, он сам просил прочесть его девочке. Но она не стала слушать. На этот счёт у Жанны-Клод имеется вполне логичная философия Мне же, говоря по совести, весь смысл документа до конца так и не открылся. А то, что вы сейчас услышали – это результат её собственных знаний и умозаключений.

      Рене изумлённо уставился на девочку.

      – А сама она не могла прочесть? – глупо спросил он.

      – Я не умею, – ответила за себя Клод.

      – Тогда, откуда все эти знания?

      Клод внимательно посмотрела на Рене, словно спрашивая себя – поймёт ли он? И этот странный, недетский взгляд, не виденный раньше вообще ни у кого, вдруг полностью