Багатур. Валерий Петрович Большаков

коль не шутишь.

      Посопев изрядно, словно соображая, что же сказать, тысяцкий заговорил прямо:

      – Вчерась ты с Судимиром бился на мечах, цегой‑то вы не поделили…

      – Судимир? – нахмурился Сухов. – Это не тот ли конопатый, с рваным ухом?

      – Он и есть! Медведь ему ухо порвал – зацепил удачно, не то бы всю башку снёс… – Снова посопев, Коста добавил: – Ты ж мог прибить Судимира.

      – Мог, – подтвердил Олег.

      – А не прибил, подранил только…

      – Коста, – улыбнулся Сухов, – знаешь, я как‑то не рвусь за славой палача. И не люблю устраивать чьи‑то похороны – душу берегу, сколь возможно. Судимир напал, я дал сдачи… – Отвлекшись, он крикнул: – Олфоромей! Пусть твои отдохнут! Станята, раздай мечи своим!

      Тысяцкий поглядел на пыхтящих новиков, осваивавших науку побеждать, и договорил:

      – Судимир из Славны мне седьмая вода на киселе, родня дальняя, а всё ж родня. Спасибо, что не дал помереть дураку…

      – Да не за что, – улыбнулся Сухов.

      – А новгородцев своих я прижму, – пообещал Вячеславич, – пригляжу, чтоб к тебе не лезли. А то этот Влункович больно много силы взял – пущай своими новоторжцами вертит, как хочет, а моих не трогает.

      – Яким поближе к князю прибивается, вот и оттирает всех, кто рядом, – локтями работает вовсю, кулаками машет. Может и подножку поставить…

      – Ха! Да не выйдет у него ни хрена! Князюшка наш добра не помнит, а мне так зло его памятно. Вона, лет осьмнадцать минуло, как у Липиц битва была – должен помнить… А, да ты ж из греков… Липицы – это в родных краях Ярослава Всеволодовича. Сцепились тогда князья, никак земли поделить не могли. Тьму59 народу перебили… Так что ж? Пленных новгородцев князь наш зарезать велел, а от Липиц первым дунул! И сдался первым же, а после у брата Константина прощение вымаливал и волости, а у тестя, Мстислава Удатного, чтоб жену возвернули, Феодосью Мстиславну. Во как! Князь поступает так, как его правая нога велит, – того повысит, этого понизит… Так‑то вот. Разговорился я что‑то не по делу… Я ж к тебе с другим шёл – Ярослав Всеволодович всех призывает до себе, гостей привечать будем.

      – Это кого ж к нам чёрт несёт?

      – Владимира Рюриковича, князя бывшего!

      Бывший великий князь оказался мужчиной в возрасте. Одет он был пышно, с щегольской роскошью – сплошь соболя да парча, но вот дружину с собой Владимир Рюрикович привёл малую, да и ту наполовину из половцев собрал. Потому, видать, и зазвал Ярослава Всеволодовича, что сам он Киев удержать не способен был – силёнок не хватало.

      Встречали князя на Бабином Торжку, где выстроились полки и дружина Ярослава Всеволодовича. Новики были оттеснены на задний план, поближе к народу – киевляне собрались толпами, жадно рассматривая прибывающих и встречающих.

      Ярослав приоделся на киевский лад – в длинную зелёную свиту с красной каймой по низу и золотыми зарукавьями, сверху накинул синий плащ‑корзно с серебряным позументом, на ноги портки

59

Под Липицами действительно полегло почти 10 000 человек, то бишь тьма.