Ядовитое кино. Валерий Шарапов

И, вообще, вы кто?

      Анечка ткнула своего соседа локтем и улыбнулась.

      – Здравствуйте! Вы к нам по делу? У нас ведь такое несчастье.

      – Я в курсе! Именно поэтому я здесь. – Зверев показал удостоверение.

      – Так вы из милиции? – Анечка вскочила и протянула майору руку. – Анна Дроздова! Можно просто Аня.

      Зверев пожал крохотную ручонку:

      – Майор Зверев… Павел Васильевич! Можно просто Павел.

      – А это наш оператор Дмитрий Уточкин, – представила коллегу Анечка.

      – Дмитрий Борисович, – сухо представился Уточкин, при этом отвернулся и не протянул руки.

      Зверев улыбнулся и покачал головой.

      – Ну что ж, поскольку мы познакомились, скажу, что имею желание задать вам несколько вопросов. Позвольте присесть?

      – Разумеется! – воскликнула Анечка. Зверев занял место справа от нее. – Вы будете искать убийцу нашего режиссера? – воскликнула Анечка, ее глаза сверкали.

      – По крайней мере, попытаюсь! Итак, раз уж вы меня раскусили, тогда вот мой первый вопрос: как давно вы здесь поселились?

      – Живем мы тут уже четвертый день! Такое чудесное место, правда мы еще особо нигде не были. Первый день съемок был сорван! Теперь мы здесь прозябаем и не можем найти себе места! Один раз, правда, сходили в кремль, полюбовались местными красотами. А вот теперь чего-то ждем, но сами не знаем чего! Такая трагедия, очень жаль Всеволода Михайловича. Такой был талантливый человек и так рано ушел. У него ведь двое детишек остались. И, кроме всего прочего, никто толком не знает, что теперь будет с фильмом, вполне возможно, что его закроют…

      – И такое может случиться?

      – Всеволод Михайлович ведь был главной достопримечательностью этого мероприятия. Он столько сделал для того, чтобы снять этот фильм, он был его душой, а теперь… – продолжала сетовать Анечка. – Я даже не знаю, что будет теперь…

      – Да ничего не будет, – фыркнул Уточкин. – Пришлют другого режиссера, и продолжим съемки. Головин уже уехал в Москву, уверен, недели не пройдет, как нам кого-нибудь пришлют.

      – Кого же, по-твоему, нам пришлют? – поинтересовалась Анечка.

      – Гордиевича… Может, Славинского, да мало ли на «Мосфильме» уникальных личностей?

      – Ничего ты не понимаешь, Митенька, – Анечка надула губки. – Гордиевич, конечно, яркий режиссер и подает большие надежды, но он еще слишком молод. Славинский же, наоборот, уже старый. Он ведь еще немое кино снимал.

      – Качинский тоже начинал с немого кино!

      – Да, но Качинский всю свою душу в этот проект вложил, у него столько идей было…

      – Душу вложил, идеи у него были… И что? Придет новый режиссер, появятся новые идеи!

      Зверев покашлял:

      – Простите, вы, кажется, сказали, что ваш директор уехал в Москву? Это точно?

      – Еще вчера вечером! – заверила Анечка.

      – Ясно! – Зверев тут же вспомнил свою бурную ночку с Сонечкой Мосиной, усталость после бурных любовных утех и мысленно отругал себя за то, что дал Головину уехать, так