За каменной стеной. Мила Дрим

угадываю, что отец пригласил нашего гостя в гостиную.

      Там у него свой бар с элитным алкоголем.

      Хотя, какая разница? По мне, пойло, сколько бы оно не стоило, остается пойлом.

      Слышу позади себя шаги матери.

      Даже спиной ощущаю её нервное состояние.

      Это не то, чтобы я хотела чувствовать.

      Мне нужна поддержка, но знаю, мама не в состоянии дать её, потому как сама нуждается в ней.

      Вздыхаю и заворачиваю в гостиную.

      Взгляд мой мгновенно останавливается на важном госте.

      Руслан Садыков сидит за столом и что-то подписывает.

      На мужчине – дорогой костюм темно-синего цвета. Пиджак расстегнут. Галстука нет.

      Как и части волос на голове.

      Он что, лысый?

      Садыков закрывает папку и устремляет на меня сосредоточенный взор.

      Замираю.

      Какие у него цветом глаза?

      Не могу разглядеть.

      Но то, как он смотрит на меня…

      Ощущаю себя бандерлогом под взглядом удава Каа.

      – А вот и Диляра, – отец, в это время стоящий возле бара, поворачивается ко мне. Почти улыбается. Вижу, что улыбка дается ему с трудом.

      Еще бы.

      Для него я – самое большое разочарование в жизни.

      – Здравствуйте, Руслан Даниярович, – вежливо здороваюсь, делаю шаг. Как примерная девочка, переплетаю пальцы и останавливаюсь в центре комнаты.

      – Здравствуй, Диляра, – приглушенно отвечает Садыков. Он, вдруг, резко поднимается на ноги.

      Боже мой.

      Кажется, я что-то упустила.

      Потому что я не помню, чтобы Руслан Садыков выглядел столь…

      Мощно.

      Широкие плечи, фигура перевернутый треугольник… Наверняка под рубашкой прячутся сильные руки.

      Но почему он встал из-за стола?

      Я с напряжением наблюдаю за тем, как Руслан Садыков идет ко мне.

      Краем глаза замечаю, как отец нервно смотрит на него.

      Страх и злорадство (вот так, папа, я снова не оправдала твоих надежд!) обжигают мою душу.

      – Присаживайся, Диляра, – Садыков властно, будто он здесь хозяин дома, указывает в сторону стула.

      Я покорно опускаюсь на стул. Взор мой тоже опущен. Я помню, как надо вести себя.

      Тихо, покорно, стыдливо.

      Так я себя и чувствую на самом деле.

      Скорей бы все это закончилось!

      Садыков возвращается за стол.

      Отец все еще стоит возле бара.

      – Вы не оставите нас вдвоем?

      Я вся сжимаюсь от вопроса гостя.

      Мысль о том, что он хочет уединиться со мной, вызывает у меня дрожь по телу. Зябко передергиваю плечами.

      – Да, конечно, – легко соглашается отец.

      – И поставьте чайник, а то ваша дочь замерзла, – бросает ему вслед Садыков.

      Самоуверенность гостя обескураживает меня.

      Интересно, он со всеми так разговаривает?

      А со мной тоже будет так общаться?

      Нервно кусаю губы.

      – Не стоит. Они и так у тебя яркие, – раздается голос Садыкова.

      – Кто? –