SOSеди. История с географией. Елена Кузнецова

в грудь. Она раскрывает руки, притягивает Ольгуню к себе, та дрожит и всхлипывает. И вправду недоросток-недокормыш по ощущению птичьей невесомости тельца.

      Мария спрашивает:

      – Отчего ты плачешь? Что-то случилось?

      Ольгуня рыдает.

      Они стоят какое-то время, обнявшись.

      Мария чуть ослабляет хватку, Ольгуня, застеснявшись, выворачивается из ее рук.

      – Извините, – лепечет и пускается бежать по улице вдаль.

      – Постой, куда же ты? – обескураженно спрашивает Мария. В ответ с небес сходит лавина мокрого снега и приходится поторопиться домой, где ее совершенно никто не ждет.

      Разувшись и сбросив пуховик у входа, ступая в чулках по теплому полу, Мария достает и проверяет смартфон: звонки, мессенджеры, почту.

      Пусто, даже спам куда-то подевался. И Саша не звонит. Последний раз разговаривали с ним позавчера, коротко, сухо. На вопросы о житье-бытье отвечал неопределенно, приехать не обещал.

      Мария высвечивает контакт мужа, слушает длинные гудки, потом автоответчик. Она всегда теряется, не может с ходу сообщение наговорить. Пока собирается с мыслями, аппарат начинает жужжать и прыгать в руке, сияет на экране насупленное Сашино лицо (в последнее время ни одной фотографии с улыбкой).

      – Чего? – спрашивает он.

      Это такое приветствие, видимо.

      – Занят сейчас. Все нормально?

      – Нормально, – отвечает Мария, не успев поздороваться, – только погода неприятная, и на душе тяжело… Хотела еще спросить, как дела у тебя? В Мезню не собираешься?

      – А ты приезжай в Москву, проветрись, – перебивает муж. Мне недосуг сейчас. Давай, пока.

      И телефон отключается.

      Что значит «недосуг»? «Давай, пока»? И вот это еще – «проветрись»?

      – Проветрись! – с досадой повторяет вслух Мария. – Словно я залежалась, как вещь. И теперь плесенью пахну или нафталином.

      И вправду надо ехать в Москву, в театр сходить, на выставку, по магазинам. А то что такое «проветрись, а мне недосуг»? Никуда не годится!

      Она тщательно наносит макияж, переодевается в свежее, нарядное, городское. Кладет в сумку ключи, кошелек, телефон. Вызывает такси. Выходит на улицу и идет к перекрестку, потому что водитель наверняка ошибется адресом.

      Один из соседних домов в глубине стоит, к нему ведет проезд с другой улицы. В последнее время все службы, и доставка, и курьерские, и такси по навигатору в этот тупик уезжают А там глухие ворота, развернуться негде, по обеим сторонам забор. Саша даже в интернет-карты писал, что надо метку переставить, но та упорно на прежнем месте оказывалась.

      Маша предпочитает не спорить, не нервировать водителей, доказывая, что потерялись они не по ее вине. Просто отправляется туда, где обозримыми векторами простираются четыре улицы, четыре стороны света: Пушкинская, Вяземская, а также Толстовская, переходящая в Достоевскую, отчего местные умники предсказуемо