Истинная история царевны-лягушки. Сергей Гришин

она плескалась за закрытой дверью. А когда вышла из комнаты – была всё такой же чумазой, – Жанна всплеснула руками. – А после того, как я спросила, не нужно ли ей помочь в помывке, она так странно на меня посмотрела…

      – Так может она и не мылась? Может, она кораблики пускала, или ещё чего?

      – Мне кажется, всё гораздо страшнее! – Жанна округлила глаза и прошептала замогильным голосом: – Она просто не умеет! Сколько лет по свалкам скиталась – разучилась, бедняжка…

      – Не переживай, – я погладил кухарку по спине. – Уверен, всё будет хорошо. И уже очень скоро.

      Жанна покивала головой и пошла в кладовку, а я прихватил пару яблок с блюда и отправился за женой в комнату.

      – Готова к прогулке на конюшню?

      – Подожди, принаряжусь, – Василиса надела новый кокошник на свою растрёпанную голову и вышла.

      – Ты что ж так Жанну напугала? – спросил я, когда мы отошли шагов на сорок от дома.

      – А что не так? – уставилась на меня Василиса.

      – Она теперь думает, что ты разучилась мыться. Плюхалась, плескалась, а вышла – такая же замарашка.

      – Моё упущение, прынц. Больше не повторится, – жена насупилась и, засунув руки в карманы, ускорила шаг.

      – Всё-таки надеюсь, что завтра получу ответы на все вопросы, – вздохнул я и тоже прибавил скорости.

      18

      На конюшне было тепло и сумрачно. Запах сена и навоза густо стоял в воздухе.

      – Слушай, – у меня возникла странная мысль. – Ты всегда такая м-м-м… неумытая… Но вот ведь какая штука – я не чувствую запаха давно не мытого тела.

      Василиса улыбнулась и произнесла:

      – Ты близок к прорыву, прынц. Работает голова-то.

      Тем временем мы прошли мимо лошадей дружины и приблизились к стойлам Тишки и Ницше. Мой ослик с удовольствием принялся хрустеть протянутым мной яблоком. А вот Тишка отвернулся от угощения.

      – У Стёпки, поди, взял бы, – с укором произнёс я.

      Василиса молча забрала у меня яблоко и, откусив небольшой кусочек, принялась так упоённо чавкать, что мы втроём тут же уставились на неё. Ослик предпринял попытку тоже повторить вызывающие зависть звуки, но в результате уронил своё лакомство на пол, тут же подобрал и продолжил жевать. Тишка некоторое время глядел с укором, а потом потянулся к руке жены. Та сжалилась и протянула ему остатки яблока. К моему удивлению, он не только слизнул угощение с её ладони, но и дал себя погладить. Пока бычок жевал, Василиса прощупала его шею, посмотрела за ушами.

      – Никаких следов операции, – констатировала она. – Впрочем, ничего удивительного. Слишком много времени прошло.

      – Можешь попробовать разговорить его. С яблоком у тебя ловко получилось.

      – Не так-то просто заставить говорить того, кто не хочет разговаривать. Особенно если он не умеет, – пробормотала Василиса.

      – Йа-йа! – подал голос ослик.

      – Немецкий? – обернулась к нему жена.

      – Йа-йа! – подтвердил Ницше.

      – А по-английски можешь?

      – Йес! – произнёс ослик. Мы дружно сели.

      – А