Хлопушка с прицелом. Евгений Новицкий

И не надо таких кислых мин. Вам же чрезвычайно повезло. Кстати, отрицательных персонажей публика запоминает гораздо лучше.

      – Правда? – немного оживился Растиньяк.

      – Ну конечно! – крикнул Герман. – Так что, вы в деле?

      – В деле, – сказал Нусинген.

      Герман пожал обоим приятелям руки:

      – Тогда поехали.

      – Куда? – спросил Растиньяк.

      – К Хучраю, разумеется. Только переоденьтесь сначала.

      – То есть мы сразу должны будем сейчас войти перед ним в образ? – уточнил Нусинген.

      – Нет, товарищи, – покачал Герман головой, – в образ вы должны войти сразу, как переоблачитесь в данную форму.

      – А товарищ Хучрай скоро подойдет? – поинтересовался Растиньяк, расстегивая свою рубашку.

      – К нему мы сами поедем, – усмехнулся Герман.

      19

      Когда студенты переоделись, Герман провел с ними подробнейший инструктаж. Он предусмотрел, кажется, все возможные реакции Хучрая и не успокоился, пока у приятелей не стали от зубов отскакивать чеканные формулировки.

      – И помните, – продолжал увещевать Герман по дороге к мосфильмовскому гаражу, – Хучрай у нас сам – изрядный актер. Вы сейчас в этом убедитесь. Он на полном серьезе будет изображать перед вами жертву.

      – Вы хотите сказать, что он будет изображать безвинно арестованного человека? – уточнил Растиньяк.

      – Да, разумеется, – подтвердил Герман.

      – А зачем тогда такой тон? – недовольно спросил Нусинген. – Товарищ Хучрай будет ведь играть пострадавшего от культа личности, а вы так о нем говорите…

      – Просто я в восторге от изумительной игры нашего дорогого Хучрая! – воскликнул Герман. – Он так это всегда изображает, что и впрямь можно поверить в его импровизации… Но мы-то с вами знаем, – Графов подмигнул студентам, – что это не по-настоящему. Не путайте, стало быть, жизнь со сценой, это вам тоже хороший урок, – нравоучительно закончил он.

      – Однако исполнять мы должны так, словно находимся не на сцене, а в жизни, – вставил Растиньяк.

      – Это само собой, – сказал Герман. – Заодно поучитесь у Хучрая… Ох, я воображаю, какое он вам представление устроит! – Графов даже зажмурился от блаженства. – Вот увидите, он будет рыдать, умолять, вырываться, твердить: «Этого не может быть, этого не может быть…» Но вы ему не поддавайтесь. Помните, его цель – заставить вас расколоться. И если он не сумеет этого сделать, то автоматически зачислит вас в актерский состав картины.

      – Очень разумный метод, – одобрил Нусинген.

      – Еще бы, – подхватил Герман, – лучше не придумаешь… Сколько уже артистов товарищ Хучрай таким макаром открыл… Стриженова, Урбанского, Извицкую, Прохоренко…

      – А в этом новом его фильме кто будет играть? – зачарованно спросил Растиньяк.

      Герман показал большой палец:

      – Ансамбль будет что надо – закачаетесь! Ну вот мы и пришли.

      Он остановился подле черного автомобиля «ГАЗ М-1».

      – Черный воронок, – хмыкнул Нусинген.

      – Тот