Сансара. Оборот третий. Яйца Нимиры. Мила Бачурова

крайнее справа яйцо. – Мы тебе только объясним немного, как правильно себя вести. А потом заберёшь своё яйцо и вали, куда хочешь.

      Поскольку пацаны обнажили оружие, я тоже решил, что стесняться нечего, и достал из дырки в комбинезоне пистолет. Впечатления это не произвело никакого. Пятёрка двинулась на меня, потешно перекатываясь.

      – Ребят, честно, у меня патронов не хватит в потолок стрелять, – сказал я. – Перебью же к чертям свинячьим, безо всяких предупредительных выстрелов. Сдайте назад, пока не поздно.

      Яйца, будто не услышав, катились. Яйцерина и Фиона пытались чего-то визжать. Я вздохнул и прицелился в самое расторопное яйцо. Хрен с ним, яичница так яичница, было бы заказано.

      Однако выстрелить я не успел. В затылок мне что-то со страшной силой ударило. Это что-то тут же лопнуло и растеклось по затылку, хлынуло омерзительно тёплой слизью за шиворот. Я не удержал равновесия, полетел носом в пол. Ворон, возмущённо каркая, поднялся под потолок и оттуда заорал:

      – Яйцекррррраты! Прррррредательство!

      – Бей его! – крикнул Смит Гладкое Яйцо.

      Я попытался встать, но тут спину схватило так, что слёзы из глаз брызнули. Как же вовремя! Что ж за жизнь такая пошла!

      Пришлось пассивно откатиться – и правильно я сделал. В пол, там, где только что лежал, ударил кастет и выбил каменную крошку. Мощно лупит, однако!

      Оказавшись на боку, я нашёл взглядом то, что ударило меня сзади, и нехорошо выругался.

      – Вот мы и встретились, наконец, – произнёс яичный голем высотой почти до потолка.

      Одна его рука была чуть короче другой – после того подзатыльника, что он мне влепил.

      Что-то стукнуло. Я перевёл взгляд на двери и увидел, что они закрыты на внушительной толщины засов.

      Глава 9

      Думать надо было быстро, и шестерёнки у меня в голове завертелись со страшной скоростью. Помимо пяти яичных мажоров, нарисовался ещё здоровенный голем. А это – плюс десятка два яиц, отрицающих яичность. И на всё про всё – два заряда.

      То, что яйцекратов стрельба не пугает – это я уже понял, в самом начале. Их вообще ничто не пугает, ребята сильно отмороженные по части отрицания яичности. Выстрелю в голема, одно яйцо взорвётся, ну, два, если повезёт. Остальные перестроятся и кинутся в атаку. Смит с друзьями, может, и вздрогнут, но, увидев отвагу голема, тут же бросятся на подмогу. Фигня, меня ж тут прикончат.

      Мне показалось более целесообразным пристрелить кого-нибудь из компании Смита, чтобы хотя бы они обделались от ужаса с гарантией. Мучиться выбором я не стал. Взял на мушку того придурка, с пластырем на башке, и выстрелил.

      Грохнуло от души, акустика тут была хорошая. «Меченое» яйцо взорвалось, разлетелось буквально вдребезги. А что особенно ценно – его бейсбольная бита, вертясь, полетела в сторону и воткнулась в бок другому яйцу. Это яйцо, мученически вскрикнув, выронило «розочку» и покачнулось.

      «Пробитое тело наземь сползло, – почему-то вспомнилось мне. – Приятель впервые покинул седло…» С Фионой переобщался, не иначе, стихи в голову лезут.

      Расчёт